Книга Кузнец, страница 63 – С. И. Вендел

У нее была небольшая сокровищница из сделанныхим предметов, — от ножниц, пера, щипцов для угля, до новых петель для двери кабинета, — так чтобы они никогда не выдавали ее, когда она ускользала. Однако любимой по-прежнему была маленькая деревянная роза.

Эйслинн всегда носила ее в кармане, — маленький сувенир, который вызывал у нее улыбку. Она водила большим пальцем по гладким граням лепестков, пока Бренна зачитывала ежедневный список дел, и шелковистое скольжение было успокаивающим, повторяющимся движением, позволяющим сосредоточиться на задачах, а не на тревоге.

Когда обязанности, казалось, наваливались на нее, а эмоции переполняли изнутри, Эйслинн дышала легче, зная, что может сбежать в свое маленькое убежище, чтобы повидаться с другом. Иногда она приносила с собой работу или чтение, но чаще всего довольствовалась разговором. Сначала она просто наслаждалась мрачным покоем кузницы, но шли недели, и Эйслинн начала понимать… что приходит она именно к Хакону.

Ей нравилась его непринужденная улыбка и то, что, казалось, она никогда не надоедала ему. Эйслинн знала, как другие реагируют на ее монологи — она легко перевозбуждалась и увлекалась. Тем не менее, она никогда не чувствовала, что он торопит ее или что он предпочел бы, чтобы она замолчала. Во всяком случае, он провоцировал многие из ее долгих бессвязных речей, поощряя высказывать идеи или подробно объяснять свои решение.

Его помощь в восстановлении розового сада была неоценима — она думала сделать все самой, но когда пришла идея попросить его о помощи, Эйслин не колебалась. Просьба просто выплеснулась наружу, но она никогда бы не стала настаивать на ней. Но каждый раз, когда она просила, он приходил, усердный и воодушевленный под широкополой шляпой, которую она нашла для него.

Она легко могла провести целый день, сидя в кузнице на том, что теперь было ее стулом, наблюдая за его работой. Методичные процессы нагрева и придания формы металлу нравились ей, и он терпеливо объяснял каждый шаг. Эйслинн любила узнавать, как делаются и работают вещи, и Хакон преподносил знания на блюдечке ее голодному уму.

И, если честно, это была не единственная голодная часть ее натуры.

В его работе было что-то почти поэтичное. То, как он орудовал молотком и щипцами… Сосредоточенность на его лице, когда он работал с металлом… Как сгибались его руки и бугрилисьмышцы, когда он молотил по железу…

Ее щеки краснели не только от жара кузницы.

Несколько раз в день она проводила пальцами по деревянной розе, вспоминая тот момент, когда он отогнул воротник, обнажив линию светло-зеленой кожи на шее.

Эйслинн никогда по-настоящему не задумывалась о том, что она находит наиболее привлекательным в мужчинах. Два ее партнера сильно отличались по размеру и фигуре — Бренден обладал гибкой элегантностью, его конечности были длинными и изящно сложенными; Алаисдэр был воплощением твердости и звериной силы. Хакон был и тем, и другим, и ни тем, ни другим, всем этим и даже больше.

В тот день она наблюдала, как его плечи напрягались и расслаблялись, когда он погрузил железный прут в тлеющие угли. Эйслинн скрестила ноги, ее лоно покалывало от желания. Судьба, но он был прекрасным мужчиной. Большой и грубый, да, но в его лице было что-то элегантное и утонченное. И то, как эти теплые карие глаза смотрели на нее из-под длинных, темных, как сажа, ресниц, когда он наклонился, чтобы подбросить дров в кузницу…