Книга Полукровка, страница 232 – С. И. Вендел

— Да.

— И ты собираешься взять эту женщину в жены, посвятить себя ей, связать себя с ней и отдать ей весь остаток своих дней?

— Попробуйте остановить меня.

Толпа зашумела и засмеялась, и Сорча улыбнулась ему, снова покраснев.

Вытащив из кармана красную ленту, Дарроу намотал ее на их сцепленные руки, связав их вместе, прежде чем завязать концы узлом.

— Связанные вместе, переплетенные вместе, соединенные вместе.

Провозглашение проникло в Орека подобно первым весенним дождям, пропитывая и очищая. Он втянул глубоко в себя слова, которые объявили всему миру, что они связаны во всех отношениях.

— Я объявляю их мужем и женой. Что скажете вы?

— Мы приветствуем их! — скандировала собравшаяся толпа.

— Тогда перед своей родней принесите свои клятвы и скрепите их.

Слезы заблестели в глазах Сорчи, когда она подошла ближе, прижимая их связанные руки между телами. Ее сладкий аромат дразнил его нос, и он свободной рукой обнял ее, ее платье было мягким под его рукой.

— Я не могу сожалетьо том, что меня украли, — сказала она, — потому что это привело меня к тебе. Лучший мужчина, которого я когда-либо знала. Ты сделал гораздо больше, чем спас меня. Ты нашел меня, Орек. Ты видишьменя, — она поцеловала его в центр груди. — И я вижу тебя, любовь моя. Ты храбрый, ты добрый. Ты полукровка. И ты весь мой.

Его горло перехватило, когда он с трудом сглотнул, потребность окружить себя своей парой, похоронить себя внутри и связать их вместе — внутреннее побуждение, от которого кровь закипала в жилах.

Сорча объяснила ему, что существуют традиционные человеческие клятвы, которым он может следовать, что речь идет о намерениях и значении, стоящем за ними, но Орек не хотел, чтобы чьи-то слова были у него на устах.

Крепко прижимая ее к груди, он прохрипел:

— Никто никогда не заботился обо мне. По праву, ты тоже не должна была. Но ты приняла меня в свое сердце, в свой клан, и я никогда не буду принимать это как должное. Ты — сердце в моей груди, воздух в моих легких. Ты — моя пара, и я отдам тебе все, потому что ты — все для меня..

— Я так сильно люблю тебя, — прошептала она, и слезы увлажнили ее розовые щеки.

Он аккуратно стер их.

— Я люблю тебя, сердце мое.

И он притянул свою пару ближе и поцеловал, скрепляя их клятвы.

Толпа приветствовала и хлопала, а затем смеялась и шепталась, когда их поцелуй длился немного дольше, чем необходимо.

Он ничего не мог с этим поделать. Он изголодался по своей паре, по своей жене.Орек не был хорошим мужчиной — по крайней мере, не очень хорошим. Он был эгоистичным, жадным, алчным.

Но он был хорошей парой и готов был делить ее с другими подольше. Правда, совсем чуть-чуть. У него был дом, которым нужно было похвастаться, и он уже знал, где именно в их доме он хотел бы впервые заняться с ней любовью.

Свежий осенний день вскоре сменился ночью, но они сдерживали темноту сотнями фонарей. Был разведен огромный костер, и танцоры уже кружили и приветствовали их, пока мед лился рекой.

На сердце Сорчи потеплело оттого, что все веселились, наслаждаясь едой, над которой она, Эйфи и тетя Софи трудились несколько дней. Все было идеально, тепло светилось в мягком свете фонаря и камина. День оставался ясным, несмотря на несколько угрожающих облаков — которые, после того как Сорча забеспокоилась, Эйфии Софи указали через кухонное окно и велели им улетать.