Онлайн книга «Тайны Пантеона»
|
– Очень много раз, – серьезно ответил Август. – Да? И кто же? – Все. Послушник, с которым я делил в семинарии келью, даже предлагал сломать мне нос. Или сделать шрам на щеке. – Хорошо, что ты не послушал этого идиота. – Мне было одиннадцать, и я испугался боли, – с улыбкой произнес Август. – Но уже через пару лет понял, что все-таки надо делать. Хотябы шрам. Ну и… сделал. – Что? – Я приподнялась на локте, и одеяло сползло, оголяя плечо, с которого слезла слишком широкая футболка. Август посмотрел на меня и резко отвел взгляд. – Шрам. Ну то есть сначала это был просто порез осколком. – Он тяжело вздохнул, а я пристальнее всмотрелась в его слегка загоревшие скулы. – Но когда порез затянулся, шрама не осталось. Может, я воткнул стекло недостаточно глубоко. А может, дело в том, что всегда было во мне… Все раны заживали на мне очень быстро. Даже кости срастались с такой скоростью, что это… пугало. Как-то я свалился с дерева и сломал руку. Она восстановилась за несколько дней. Но я еще две недели носил гипс, боясь признаться наставнику. Даже Брайн, которого я считал почти братом, косился на меня с подозрением. Я говорил, что дело в крови горцев. Но кажется, он не слишком мне верил. Я прикрыла глаза, размышляя о шрамах. О том, какие усилия надо приложить, чтобы оставить отметины на спине и плечах Августа. О том, что ему пришлось вынести, учитывая такую способность к восстановлению. – …Ну а потом все стало еще хуже, – выдернул меня из эмоций спокойный голос. – Почему? – Я устроилась удобнее, вытащила из-под одеяла руку. Теперь она лежала совсем близко от мужского плеча. Я все еще ощущала в ней его тепло. Страх, вызванный кошмаром, отступал, растворялся во тьме. Мой идеальный монстр пугал его… – Возле семинарии был приход, где по воскресеньям наставник вел службу. Рассказывал о жизни святых или читал молитвы. Я обычно стоял за спиной святого отца, переворачивал страницы Писания и следил за свечами, чтобы они не гасли. Обычно на службе собирались лишь послушники и редкие посетители. Но чем старше я становился, тем меньше свободных мест оставалось на скамейках прихода. Когда мне исполнилось семнадцать, желающие перестали помещаться внутри и стояли за дверями, ожидая. – Дай угадаю, – зевнула я. – Все прихожане были… женщинами? Он тихо рассмеялся – и я, не сдержавшись, тоже. – В основном. Хотя бывали и исключения. – Он выразился скривился. – Но да, это были жительницы ближайшего городка. Честное слово, я слишком долго не понимал, почему все они на рассвете решают преодолеть жуткую горную дорогу, чтобы послушать проповедь наставника. Нет, он был неплохим оратором, но до прихода десятки мильпо серпантину. Да и в городе были свои приходы… – И когда ты понял, что дело не в красноречии настоятеля? – хмыкнула я. – Когда одна из прихожанок предложила мне деньги. Много денег. На эту сумму можно было отстроить еще один приход. За… время, которое я с ней проведу. Я ощутила желание найти мерзкую стерву и перерезать ей горло. Нет, сначала пытать раскаленными щипцами. А потом – перерезать! – Вот же гадина! Она была уродливой старухой, ведь так? – Ей было не больше тридцати. И она считалась самой красивой вдовой города. И самой состоятельной. Я покосилась на темные пряди Августа. И почему теперь мне совсем не хочется их гладить? Хочется сжать в кулаке и дернуть! Темное и злое сдавило горло. А понимание, какое именно чувство вызвало мою ярость, разозлило еще больше. Ревность, вот что это было! |