Книга Тайны Пантеона, страница 99 – Марина Суржевская

Шаги Бернара прошаркали в коридоре, и Август, внезапно покраснев, скатился с меня и вскочил. Дверь открылась, впуская рассерженного настоятеля.

– Мое стекло! Разбили! Нет, это никуда не годится! – завопил он. А потом осмотрел келью и разбросанные вещи – хотя я не помнила, как они оказались разбросанными, смущённого Августа и меня – растрепанную, сидящую на полу и с трудом сдерживающую смех. Пухлые щеки Бернара стали пунцовыми, и он резко замолчал. – Ох. Простите,я не знал… Я, пожалуй, пойду… Марте надо помочь…

Пятясь спиной, настоятель вывалился обратно в коридор.

– Я починю окно. – Август с улыбкой посмотрел на меня и устремился за Бернаром, а я не выдержала и расхохоталась.

Отлично поговорили.

Потянувшись, подобрала с пола очки – стекла в них стали такими целыми и чистыми, что казались невидимыми, – нацепила на нос. И опешила. Комната окрасилась в золото. Она сияла, словно каждый предмет припорошила божественная пудра. Детали стали четче и яснее, на спинке кровати проступил давно стертый лиственный узор, на столе – имена бывших учеников, выцарапанные много лет назад. На пустом стуле у стола возник силуэт послушника, склонившегося над акварелью с рекой и лотосами. На щеке и губах парня темнела краска. Образ давно минувших лет, бережно хранимый этой комнатой. Послушник посмотрел в мою сторону, улыбнулся, помахал кому-то невидимому за моей спиной. И легко поднявшись, прошел мимо и исчез, растворившись в потоках времени.

– Невероятно… – пробормотала я, изумленная увиденным.

Я слышала о разных умениях «заклинателей неживого», но никогда о возможности увидеть образы прошлого. Этот послушник давно стал мужчиной, но келья все еще помнит его мальчишескую улыбку и подростковый вихор. Помнит и хранит.

Сдёрнула очки, и келья стала привычно-обыкновенной. Я задумчиво покачала дужку. Адриан из бара «Глотка» в Старограде порой показывал диковинные и незаконно произведенные вещицы, продаваемые на черном рынке города. За очки, позволяющие увидеть образы прошлого, там можно получить внушительную сумму. Сколько человек с готовностью раскроют кошелек, чтобы увидеть своих молодых родителей или давно ушедшую бабушку? А может, потерянного друга, – юного и беззаботного, качающегося на качелях в летнем саду? Камни и стены хранят частицы Духа, но я создала очки, способные собирать эти частицы в зримый образ. И это чудо, способное потеснить даже достижения Джурана Эхтауэра.

Я медленно положила очки в корзину. Что ж, кажется, я сумела наделить стекла новыми свойствами. Скверна снова проявила себя. Самым невероятным образом.

Бернар еще долго ворчал на нас за разбитое стекло, но Август пообещал все исправить. К тому же он делал столько работы, на которую не хватало сил и времени у самого настоятеля, что тот решил закрыть глаза на подобную мелочь.

Когда старик остыл и подобрел, наевшись сладкой каши и пирогов, я решила потребовать доступ в архив монастыря.

Настоятель долго вздыхал, но испытывая вину за то, что растрепал мой секрет, доступ все-таки разрешил. Архив располагался на втором этаже, тщательно запечатанная комната хранила не только списки бывших учеников и преподавателей, священное писание и бытие святых, но и необходимый набор книг по истории создания нейропанелей и развития таланов. Такие наборы были во всех учебных заведениях, ведь никто не знает, где и в ком проявятся выдающиеся способности. Я отобрала все, что сочла нужным, и утащила в свою келью. Возвращенный ветродуй тихо и исправно шуршал в углу, иногда вскидывая лопасти. Очки блестели стеклами, а танцовщица делала па на крышке музыкальной шкатулки. Но я на нее уже не смотрела, при свете слегка мигающей лампы я погрузилась в чтение.