Онлайн книга «Предназначение»
|
Вот это и произошло в темнице. Верея все отдала, жизнь и душу, смерть и посмертие, силу и волю вложила, а человек ведь в такие минуты богам становится равен и божественной мощью наделен. А Верея еще и последней из рода своего оставалась. Все она отдала, а что осталось – то за Устинью зацепилось. Душа, наверное. А может, и часть силы ее… Они и горели, и бушевали неистово, потому как нрав у Вереи был, что тот огонь. Потому и определить силу Устиньи не мог никто, потому и чувствовалось, что умирала она. Не ее та смерть была, Вереина. Или и ее тоже? Что уж сейчас о том думать? Главное, вернула все Устинья, свой долг отдала. И смотрела почти сча́стливо, как Верея оглядывается, как руку к груди прижимает… – Мамочки! Где я?! Что со мной?! Как в изумлении опускается на колени рядом с ней Добряна. – Вереюшка, внученька… – Бабушка? Я тебя помню… Добряна. Правильно ведь? – Девочка… – И волхва всхлипывает, и обнимает внучку свою, и радуется искренне. И разуму ее, и тому, что видит в ней. То Верея была ровно кувшин пустой, глиняный, темный, потрескавшийся. А сейчас… На глазах у Добряны чудо происходило. Верею словно поток силы заполнял. Искрящейся, чистой, вдохновенной силы Живы-Матушки! И становился глиняный сосуд хрустальным, и огонь в нем горел такой, что хоть ты на скалу ставь вместо маяка! Да с такой-то силой… тут и Велигнев за голову схватится! Она ж… Она горы пальчиком свернет! Моря осушит! – Устинья! Как же это… – Правильно все. Более чем правильно. – И ты… ты изменилась тоже! Сила твоя изменилась! Устя только руками развела: – Мы с Вереей теперь как сестры кровные. Наверное… – Устинья Алексеевна… государыня. Верея руку протянула, улыбнулась. Не так, как в темнице улыбалась, безумно, яростно, мести желая, а как дети малые. Чисто-чисто, ласково и весело. – Получилось у нас ведь все. Правда же? – Получилось, Вереюшка. Ты… помнишь? – Сила помнит. Ты помнишь… Благодарствую, государыня Устинья Алексеевна, век не забуду. – И я, Вереюшка, сестрица названая… Верея кивнула: Да, сколько Устя ее под сердцем носила, поди… – Я тебя, пожалуй, и матушкой назвать могу, благодаря тебе как родилась я во второй раз. Обменялись они улыбками лукавыми, поглядела на них Добряна, да и промолчала. Ни к чему. Пусть оно между ними и Богиней будет. А ей и того достаточно, что внучка жива-здорова! Да какая! Будет кому рощу передать, когда ее черед придет! А уж когда вовсе далеко смотреть… хорошо, когда волхва и государыня дружат. Надежно так-то. Правильно. И роща зашелестела ласково, подбадривая и одобряя свою волхву. Расстилается полотно Богини-матушки, бегут по нему разноцветные нити во все стороны, то одна, то вторая сверкнет искрами. Вот выпятилось оно узлом некрасивым, а потом будто волна по нитям пробежала – и снова ровно все. Вернулась сила к истокам своим. Все правильно. Стоит навеки Росса и стоять будет. И будут по ней волхвыходить, и будут чудеса на земле росской твориться, и не бывать на ней злому ворогу. А кто придет, тот свою смерть и найдет. И улыбаются тихонько боги. Век стоит Росса – не шатается и века простоит – не пошатнется! Честь и слава вовеки! |