Книга Истина в деталях, страница 97 – Р. С. Болдт

Волосы аккуратно зачесаны на левую сторону, кажется, он использует чуть больше геля, чем нужно, чтобы удержать их на месте. Этот человек воплощает в себе стереотип ботаника, ассистента преподавателя: на шее болтается шнурок с университетским удостоверением, к длинному ремешку прикреплены две ручки. На красивом лице слегка кривовато сидят очки, рубашка-поло заправлена в бесформенные брюки цвета хаки, а ремень сумки-мессенджера пересекает грудь.

Несмотря на то, что он не носит оружия, я все равно чувствую в его лице угрожающую враждебность, которая заставляет меня насторожиться. Руки он держит в карманах, принимая расслабленную, непринужденную позу, но я знаю, что это только видимость. Его тело практически вибрирует от напряжения.

— Зачем ты здесь?

— Я хочу знать, что у тебя за дела с Нико Альканзаром.

— Почему? — спокойно отвечаю я, ставя сумочку и портфель на один из стульев напротив своего стола.

Рот мужчины кривится, но не от удовольствия. Его холодный взгляд подтверждает это.

— Не прикидывайся дурочкой, Райт.

В его тоне слышится укор, но я сохраняю невозмутимый вид.

— Я бы не стала спрашивать, зачем ты здесь, если бы знала ответ.

Он вынимает руки из карманов и скрещивает их на груди. Язык его тела ясен. Он чувствует необходимость защитить себя, выстроить оборону.

Его черты лица становятся жесткими.

— Прекрати это дерьмо. Какого черта ты выставляешь себя на всеобщее обозрение? Да еще и перед самым крупным наркодилером в США? Потому что ты практически трахнула его на танцполе той ночью.

Его слова действуют на меня как резкая пощечина, и я прищуриваюсь, глядя ему в глаза.

— Следи за своим тоном, — мои глаза на мгновение метнулись к его идентификационному значку, — Чарли. Многих обижает, когда ТА так грубо разговаривает с профессором.

Сжимая челюсти, он отходит от двери, и его ноги быстро преодолевают разделяющие нас несколько футов. Благодаря моим каблукам мы оказываемся почти лицом к лицу, и я благодарна им за это. Его глаза впиваются в мои, пылая гневом.

— Ты можешь думать, что знаешь, что делаешь, но это не так. Ты ни черта не понимаешь. — Его брови опускаются еще ниже, и следующие слова он произносит сквозь стиснутые зубы. — Тебе нужно прекратить сейчас же.

Подозрение пробивает себе дорогу сквозь гнетущий осадок гнева, в котором я погрязла. Я поднимаю брови и опираюсь рукой на спинку одного из стульев. Непринужденная, не угрожающая поза.

— Почему?

Он недовольно сжимает рот в линию и с отвращением качает головой.

— Мы оба знаем, что ты дилетант. Если ты не выйдешь из этого сейчас, то станешь очередной жертвой своей матери.

Что? Я прищуриваю глаза, подозрение захлестывает меня, и мой тон становится жестким.

— Что ты знаешь о моей матери?

Он делает такое лицо, как будто разговаривает с имбицилом.

— Как будто тебе нужно, чтобы я рассказал о Сантилья. — Его тон зловеще мрачнеет, а глаза с гневом впиваются в мои. — Уходи, Райт. Оставь Альканзара. Иначе в следующий раз она заставит их целиться в тебя.

Ярость вырывается наружу и пробивает плотину, которую я сдерживаю. Я говорю тихо, но в моем голосезвучит смертельное обещание.

— Ничего не выйдет. Я никогда ни от чего не отказываюсь. И пойду до конца.

Ни один из нас не отводит глаз. Захваченные жестоким противостоянием, мы оба отказываемся сдвинуться с места.