Книга Смывая волной, страница 100 – Р. С. Болдт

О моем пальце на спусковом крючке ходили легенды, когда мы с Призраком работали вместе, и сейчас он точно не медленнее.

Должно быть, Призрак чувствует неуверенность, смешанную с чувством вины, потому что тут же переходит в оборону.

— Послушай, за каждую из ваших голов назначена гребаная награда в миллион долларов. Что, черт возьми, я должен делать?

Мне хочется наброситься на него, но не могу. Я просто чертовски устал от того, что меня никто не прикрывает. От того, чтовсе эти годы шел в одиночку. Не то чтобы я хотел зависеть от кого-то еще, но, черт возьми, мне хотелось бы иметь возможность доверять своим друзьям и не беспокоиться о том, что они меня предадут.

«Забавно, что ты заговорил о предательстве». Вот он, этот чертов внутренний голос. Эта сволочь высовывает свою уродливую голову в самые неподходящие моменты.

Но он не ошибается. И это моя собственная чертова вина.

Вместо того чтобы кричать на Призрака, мой голос становится мягче, но в десять раз мрачнее и смертоноснее.

— Быть, блядь, другом. Это то, что ты должен делать.

Он бросает на меня взгляд, полный отвращения.

— Это роскошь с твоей стороны.

Призрак показывает кончиком подбородка на дверной проем, через который ушла Алекс, и его глаза вспыхивают гневом, когда он усмехается:

— Полагаю, ты ей все рассказал, да?

— Пошел. Ты. — Яд капает с каждого слова. — Я получил чертову пулю за тебя, ублюдок.

В его глазах вспыхивает раскаяние, но также быстро исчезает.

— Да, но… это было давно. А это чертова куча денег.

— Да. — Я смотрю на него, мое тело находится в уникальном состоянии — между напряжением и спокойствием, готовое к действию. — Это было давно.

— Не обижайся, парень, — аналитически смотрит на меня Призрак, и я понимаю, что время действительно изменило нас. Потому что я уже не тот человек, каким был тогда.

Я стал жестче и бессердечнее. Но сейчас у меня на руках больше, чем у него. Женщина в моей постели изменила меня так, как я и представить себе не мог.

Он может отвалить, думая, что может заявиться сюда и все испортить ради меня.

После того как я оставил все позади — включая Призрака и остальных, — моя паранойя сильно обострилась. Именно тогда я начал готовиться к худшему.

Держу пари, Призрак этого не знает, а это значит, что шансы могут быть в мою пользу.

Наши взгляды встречаются, и кажется, что все молекулы кислорода в воздухе замирают от напряжения между нами. Движение вперед происходит быстрее, и несколько сантиметров — это все, что мне нужно. Наверняка у него под расстегнутой рубашкой пистолет.

Я действую первым, выхватываю два «Глока» из магнитных кобур, прикрепленных к нижней части стола, и делаю два выстрела. Я, блядь, ни во что не целюсь, кроме как в его голову.

К тому времени, как он плюхается вкресло, его рука неловко лежит на полпути к оружию. На его лбу две дырки, а чертова стена позади него изуродована из-за того беспорядка, который устроили его мозги.

Узоры. Этот ублюдок продолжает меня бесить, даже когда он мертв.

— Алекс? — зову я.

— Да? — Ее голос неуверенный, настороженный.

— Мне неприятно это говорить, но нам пора уходить.

Я внутренне вздохнул.

— Опять.

— Хорошо. Я возьму свою сумку.

Вот и все. Никаких вопросов от нее. По крайней мере, пока.

Глядя в мертвые глаза моего бывшего друга, я бормочу себе под нос — или, может быть, нам обоим, кто, черт возьми, знает.