Книга Безумные Альфы, страница 115 – Ленор Роузвуд

Блядь.

Дрон, которого я только что задела, снова оживает, щёлкая и попискивая, пока перенастраивается.

В горах гремит далёкий взрыв, а за ним — безошибочный, леденящий кровь рёв Призрака. Металл визжит, рвётся. Несмотря ни на что, в груди вспыхивает искра надежды. Он жив. Он добрался до кого-то из них?

И тут я слышу это.

Хруст шагов по снегу.

Кровь стынет, когда из-за линии деревьев выходят фигуры и открывают огонь по дронам, сбивая их один за другим из штурмовых винтовок.

Вриссийские солдаты.

Их ослепительно белая форма и белые волосы сливаются со снегом — словно призраки, материализовавшиеся из леса. От одного их вида по венам пробегает лёд, холоднее любого горного ветра.

Воздух разрывает рычание, затем — панические крики.

— Святое дерьмо!

Начинается стрельба, рваный ритм выстрелов перемежается леденящими рёвами Призрака. Я хочу бежать к нему, помочь хоть как-то, но тело отказывается слушаться. Ноги подкашиваются, и я падаю на колени в снег.

Солдаты оказываются рядом за считанные секунды. Грубые руки хватают меня, выкручивая руки за спину. Холодный металл вгрызается в запястья — на меня защёлкивают наручники.

— Цель захвачена, — рявкает один из них в рацию. — Омега, женщина, возраст около двадцати. Начинаем эвакуацию.

Я бьюсь в их хватке, но это бесполезно. Моё тело выжато досуха, вытолкнуто далеко за пределы возможного. По краям зрения пляшут чёрные пятна, когда меня поднимают на ноги.

— Отпустите…меня… — выдыхаю я, голос едва слышен. — Или… убейте.

Один из солдат смеётся — сухо, скрежещуще.

— Даже не надейся, малышка. Ты слишком ценная.

Ценная.

Слово эхом отзывается в голове, наполняя меня новым, липким страхом.

Крик разрывает воздух, за ним следует тошнотворный хруст ломающихся костей.

— К чёрту возврат актива. Просто убейте его, — резко бросает другой солдат. — Он рвёт наших людей, как папиросную бумагу.

Актив? Возврат? Они говорят о Призраке. Значит, Валек был прав. Они из той же лаборатории.

О, боже, нет.

Они собираются забрать его обратно.

— Призрак! — кричу я, голос срывается, рвётся. — Призрак! Беги!

— Так ты называешь эту тварь? — глумится один из солдат.

Меня тащат к зависшему над снегом транспортнику. Четыре вентилятора под его танкообразным стальным корпусом взбивают снежную пыль, оголяя мёртвую траву. Я упираюсь пятками в снег, сопротивляясь из последних сил. Их почти не осталось.

Ответом мне служит рёв — на этот раз ближе. Надежда взмывает в груди… и тут же разбивается, когда из транспорта вываливаются новые солдаты с поднятым оружием.

— Огонь на поражение! — орёт кто-то. — Уложить его!

Воздух наполняется запахом озона — энергетическое оружие открывает огонь. Сердце подскакивает к горлу. Призрак почти неубиваем, но даже у него есть предел.

Я дёргаюсь снова, изо всех сил подаваясь назад. Это застаёт солдат врасплох, и на миг мне кажется — я вырвусь.

А потом взрыв боли разрывает затылок.

И мир гаснет.

ПРИЗРАК

Кровь брызжет.

Кости хрустят.

Крики отзываются эхом.

Мои кулаки вминают плоть.

Зубы рвут горла.

Ботинки дробят черепа.

Солдаты прут.

Ещё.

Ещё.

Бесконечная волна белой формы и чёрного оружия.

Я реву.

Звук рвётся из моего искалеченного горла.

Сырой.

Первобытный.

Они боятся.

Хорошо.

Так и должно быть.

Раздаётся стрельба.

Пули звякают о тактическое снаряжение.

Некоторые находят плоть.