Книга Безумные Альфы, страница 143 – Ленор Роузвуд

— Подожди... — начинаю я, но уже поздно.

Мы врезаемся в двери с сокрушительной силой. Его огромная рука закрывает меня, вдавливая в грудь. Металл визжит и гнётся, уступая под его мощью. С потолка сыплются куски бетона — конструкция рушится, мир трескается над нами.

На одно замершее мгновение мы в воздухе.

Инерция несёт нас вперёд — мы проламываем оборудование, разметая в панике персонал. Искры летят, оголённые кабели хлещут по воздуху.

А потом мы падаем.

Мир крутится. Ветер рвёт мокрые волосы, бросая их мне в лицо. Желудок уходит в горло, я больше не понимаю, где верх, где низ. Вокруг — грохот рушащихся конструкций. Скрежет металла. Взрывы бетона и стекла.

Я хочу закричать — но не могу. Я лишь вцепляюсьв его огромное тело, пока мы летим сквозь пустоту, оставляя за собой полосу разрушения.

Мы врезаемся в воду с оглушительным всплеском.

Ледяная вода накрывает с головой, шокируя тело. Паника вцепляется в грудь, я барахтаюсь, задыхаясь. Сильные руки обхватывают меня, вытаскивая вверх. Мы вырываемся на поверхность, и я жадно хватаю воздух, кашляя и захлёбываясь.

Альфа спокойно держится на воде, одной рукой удерживая меня над поверхностью. Моё лицо прижато к изгибу его шеи — он закрывает меня от падающих сверху обломков. Когда я пытаюсь поднять голову, он прижимает меня сильнее, заставляя отвернуться.

Мы в каком-то подземной камере глубоко под лабораторией. Фосфоресцирующие водоросли и грибы облепляют каменные стены, заливая всё жутким сине-зелёным светом. Вода тянется во все стороны, исчезая в тёмных туннелях. Куски разрушенного комплекса продолжают падать, с плеском и эхом отражаясь от стен.

Сверху доносятся крики — всё ближе. Я вытягиваю шею и вижу силуэты людей на фоне рваного пролома в потолке высоко над нами. Отверстие огромное — немое доказательство силы альфы и масштаба разрушений, которые мы оставили после себя.

— Там! — орёт кто-то, указывая вниз. — В воде!

Альфа рычит. Без предупреждения он ныряет, утаскивая меня обратно под ледяную воду. Я едва успеваю вдохнуть — и мы снова под поверхностью. Звук падающих обломков глохнет, но вибрации рушащегося комплекса всё ещё проходят сквозь тело.

Мы рассекаем воду с невозможной скоростью. Мощные гребки альфы швыряют нас вперёд. Я отчаянно держусь за него, лёгкие горят, когда мы уходим всё глубже и глубже во тьму. Позади мелькают лучи поисковых прожекторов — с каждым мгновением они тускнеют, пока расстояние между нами и преследователями не становится непреодолимым.

Когда мне кажется, что грудь вот-вот разорвёт, мы всплываем в небольшом воздушном кармане. Я жадно хватаю кислород, грудь ходит ходуном. Пространство крошечное — едва хватает на нас двоих. Наши тела прижаты друг к другу, и я остро ощущаю каждую точку соприкосновения.

Его дыхание горячо обжигает мне шею, пока он удерживает нас на воде, двигаясь бесшумно. В его массивном теле чувствуется напряжение — мышцы готовы сорваться в движение в любую секунду. Даже здесь до нас доходит глухой гул обрушения — постоянное напоминание о хаосе,который мы оставили позади.

Мы остаёмся так, достаточно долго, почти не решаясь дышать. Время от времени доносятся приглушённые крики и всплески, но они становятся всё тише и дальше. Постепенно звуки разрушения исчезают, уступая месту мягкому плеску воды о камень.

Наконец, когда остаётся только наше тихое дыхание, альфа двигается. Он чуть отстраняется, но по-прежнему отворачивает лицо, отказываясь встречаться со мной взглядом. Его изуродованная челюсть сжимается, и я чувствую, как от него волнами расходятся стыд и ненависть к самому себе.

Навязчивое ощущение цепляет меня за затылок. В нём есть что-то знакомое. В том, как он держится. В осторожности его прикосновений — несмотря на всё. Сердце начинает колотиться, когда кусочки складываются в одно целое.

Я поднимаю руку и осторожно обхватываю его челюсть, пытаясь повернуть лицо ко мне. Он сопротивляется тихим, низким рычанием — но в нём нет угрозы. Его взгляд на долю секунды встречается с моим, а затем он тут же отводит глаза, словно сам вид причиняет ему боль.

Но этого мгновения мне хватает.

Я вижу ярко-голубой.

Тот самый оттенок. Знакомый до боли.

— Пожалуйста, — шепчу я, голос дрожит от надежды и неверия.

Медленно, неохотно, он позволяет мне повернуть его лицо к себе. Его глаза наконец встречаются с моими — в них страх, смирение и отчаянная тоска.

Эти глаза. Мягкие. Добрые — несмотря на изуродованную пасть с бритвенно-острыми зубами. Я бы узнала их где угодно. Облегчение накрывает меня волной такой силы, что кружится голова.

Я могу только дышать его именем.

— Призрак.