Книга Какао, Клаусы и контракты, страница 87 – Ава Торн

И Рождество, подумала я, теперь будет куда веселее для всех нас.

Год спустя

Тёплые лучи рождественского утра пробивались сквозь полупрозрачные шторы моей манхэттенской квартиры. Было уже поздно — наверняка после десяти, — но мои партнёры вернулись с пробежек только после шести утра. Сейчас они все спали, тесно прижавшись ко мне на нашей огромной кровати размера California king.

Моя голова покоилась на груди Кэная — его пальцы всё ещё были вплетены в кончики моих волос с того момента, как он уснул. Рядом со мной голова Таймура лежала на животе Кэная, а его пальцы запутались в моих волосах у основания шеи.

Рука Алекси крепко обнимала мою талию с другой стороны. Всё вокруг пахло ими, и я глубоко вдохнула, укутанная их теплом. Не было на свете места, где я хотела бы быть больше.

Я позволила себе ещё несколько минут просто наслаждаться этим совершенством, слушая их ровное дыхание. Это был дом. Ради этого мы и трудились.

С прошлого года многое изменилось — и продолжало меняться к лучшему. Что неудивительно: при достойной оплате и нормальных условиях труда производительность на Северном полюсе выросла. Ходили даже слухи, что Санта подумывает вернуться к более индивидуальным подаркам для детей вместо безликой массовой продукции последних лет.

Все новости были хорошими, но для меня важнее всего было другое — мои партнёры и их семьи были в безопасности. И каждый вечер они возвращались ко мне не выжатыми до предела, а полными сил.

Рождественский сезон всегда был тяжёлым, но теперь переработки оплачивались, и потому облегчение рождественского утра ощущалось ещё слаще.

Я тихо выбралась из постели и на цыпочках прошла в ванную принять душ. Потом накинула халат и направилась на кухню — хотелось приготовить завтрак для моих трудяг.

Но кто-то уже был там.

Кэнай — в пижамных штанах с Хелло Китти, спущенных низко на бёдрах. Мышцы на его спине перекатывались, пока он помешивал что-то на плите.

Он услышал мои шаги и оглянулся через плечо, широко улыбнувшись.

— Сделал тебе кое-что. Горячее какао — твоё любимое.

— Это не смешно, Кэнай.

Хотя… немного всё же смешно. Я обняла его со спины и поцеловала в плечо.

— Немного смешно, — согласился он.

— Тебе просто повезло, что ты такой красивый, — пробормотала я, прижимаясь губами к его коже.

— Ещё бы, — он повернулся и мягко обхватилмоё лицо, втягивая меня в поцелуй. Поцелуй был горячим, его язык уже скользнул в мой рот.

— Кэнай, тебе нужен отдых, — сумела выдохнуть я ему в губы, когда его пальцы сжались на моём теле. Запах свежего снега и кардамона стал почти оглушающим, когда он прижал меня к столешнице.

— Отдых? — его смех был низким и хриплым. Он отстранился ровно настолько, чтобы посмотреть на меня — зрачки расширены до предела. — Нет. Мне нужно не это.

Он прижался лбом к моему, дыхание сбивчивое. И тут я вдруг поняла, что его запах изменился — стал глубже, насыщеннее, почти подавляющим. Его руки слегка дрожали на моей талии, и даже сквозь халат я чувствовала жар его тела.

Осознание накрыло меня волной.

— О… — выдохнула я, чувствуя, как заливаюсь румянцем. — У тебя гон.

Теперь всё встало на свои места — спад после Рождества, адреналин, переработки, которые наконец дали о себе знать, когда напряжение спало. Его тело требовало того, чего было лишено весь сезон. Я успокаивающе провела пальцами по его волосам, хотя мой собственный пульс участился.