Книга Связана с Мараком, страница 6 – Каллия Силвер

Воздух сам заряжался энергией.

Кожа покрывалась мурашками. Пульс бился глухо и громко, как гром под кожей.

А потом — словно нож пронзил тишину —

Голос.

Не ставка.

Не число.

Просто какое-то одно слово.

Произнесённое тихо.

Глубоко.

Низко.

Его невозможно было игнорировать.

Оно прозвучало от фигуры в тени у края платформы.

Он стоял неподвижно до этого момента — один, руки сложены, скрытый под волнами чёрно-фиолетовых одежд. Капюшон закрывал лицо, но она почувствовала его присутствие сразу, как только он вошёл. Воздух изменился. Торги приостановились. Даже аукционист — парящее нечто, состоящее из механических конечностей и дрожащих глазных стеблей — на мгновение замолчал.

Он не поднимал устройство.

Не двигался.

До этого момента.

Слово, которое он произнёс, не было криком.

Это и не нужно было.

Оно прокатилось через зал, как эхо землетрясения — низкое, мелодичное, окончательное.

И хаос рухнул.

Тишина упала мгновенно.

Как будто весь зал разучился дышать.

Краснокожий воин застыл, недосказанный рык замер на губах. Его выражение изменилось — не ярость. Что-то ближе к страху. Одна за другой фигуры убрали свои устройства. Отвели взгляд. Даже аукционист склонился и издал металлический звук, означавший конец торгов.

Свет вокруг погас.

Торги окончены.

Никто не оспорил.

Масочный покупатель сказал слово.

И весь зал подчинился.

Леони вцепилась в прутья клетки, ладони влажные. Она дышала прерывисто. Она не поняла слово.

Но она поняла эффект.

Платформа под её ногами раздвинулась. Клетка мягко поднялась, ведомая невидимой силой, и поплыла вперёд — прочь со сцены, в неизвестность.

Паника вспыхнула с новой силой. Она прижалась лбом к прутьям, отчаянно пытаясь разглядеть фигуру, которая теперь шла следом.

Он двигался абсолютно бесшумно.

Его шаги не звучали. Край плаща скользил по полу, как туман над чёрной водой. Каждая линия его тела излучала власть.

Сдержанность.

Силу.

Но не грубую, звериную.

Холодную.

Древнюю.

Прочие участники торгов съёжились, когда он проходил. Даже стражи у стен не смотрели в его сторону. Никто не пошёл следом. Никто не посмел.

Он шёл один.

Потому что ему никто не был нужен.

Сердце Леони ударило сильнее в груди. Она смотрела на него, не понимая, что сильнее — страх или то странное любопытство, которое ползло по позвоночнику, как ледяной палец. Лица под капюшоном она не видела — только едва заметное мерцание маски: тёмной, гладкой, с одной тонкой вертикальной линией посередине.

Он сказал всего одно слово.

И теперь она принадлежала ему.

Она не знала, кто он.

Или что он.

Но знала одно: чего бы он ни хотел — его никто не остановит.

Не здесь.

Не в этом месте.

Никогда.

Коридор тянулся вперёд, будто жила внутри живой машины.

Голые ступни Леони касались гладкого, твёрдого металла, и каждый шаг отзывался слабой пульсацией в подошвах. Пол был тёплым — слишком тёплым. Будто в нём билось сердце. Он едва заметно дрожал, как будто вся станция дышала. Леони вздёрнула плечи от этого ощущения, но промолчала. Жаловаться было некому. А если бы и было — разве это что-то изменило бы?

Металл впивался в пятки. Пальцы ног сами поджимались от странной живой вибрации. Всё в этом месте было неправильным.

Её не должноздесь быть.

Её вообще не должно быть втаком месте.

Коридоры были огромными — высокие, под арками, сделанные так, чтобы по ним могли передвигаться существа сотни форм и размеров. Некоторые скользили. Некоторые ступали тяжело и хищно. Другие парили в воздухе. Леони мельком видела их через арки и пересекающиеся переходы — силуэты на фоне мигающего света, голоса, которые щёлкали, вибрировали, пели чужими ритмами. Над головами вспыхивали знаки — текучие символы на сияющих панелях. И ни один не был ей понятен.