Книга Дарханы. Академия Четырех богов, страница 61 – Евгения Александрова

Мерзкий звук, вызывающий дрожь по всему телу, стих, и я рухнула обратно, зажав подушкой ухо. В глаза как песок насыпали, они закрылись, и я снова провалилась в мгновенный сон. Куда-то бежала по нашему эвкалиптовому лесу за поместьем, на лицо то и дело попадало солнце, а я бежала со всех ног — прочь от темного силуэта, что преследовал точно призрак.

Было жарко, шумно, свободные от прически волосы лезли в рот. Я задыхалась. Наконец стало так душно, что пришлось открыть глаза и осознать, что подушка сверху мешает дышать, а солнце уже поднялось и светит через небольшое окно прямо в глаза.

Во рту пересохло. Хотелось потянуться к бокалу с прохладной водой с каплей лимонного сока, которую мне всегда приносили к пробуждению служанки, но рука скользнула по грубо сделанному сундуку рядом с кроватью.

“Принцесса, здесь никого нет, — противно раздался мысленный голос Бьёрна с привычной ему насмешкой. — Вы теперь одна. Будьте любезны, привыкайте”.

Сбросив с себя подушку, я осознала, что так и уснула вчера, измотавшсь до предела, в дорожном наряде, толком даже не сменив платье, не умывшись. Похоже, невыносимое путешествие по морю сморило куда сильнее, чем мне казалось.

Желудок заботливо напомнил о том, что я ужасно голодна. В одно мгновение мне показалось, что живот прилип к спине, а жалобное бурление раздалось на всю комнату. И даже ни глотка воды! Так они заботятся о новых адептах?

Наверное, Бьёрн ждал, что я прибегу к нему за советами — но я просто проспала весь остаток дня и всю ночь… Прекрасно.

И даже спросить не у кого. На миг я пожалела, что меня поселили совершенно одну — усевшись на кровати и поджав под себя ноги, я потерянно смотрела по сторонам. Даже лучше было воевать с этой Тьярой, чем сидеть и растерянно хлопать глазами. Идти в незнакомый Сеттеръянг и спрашивать, где можно поесть, казалось так… глупо.

Достав из сумки небольшое, отделанное жемчугом зеркало в квадратном футляре, я рассмотрела отражение. Улыбнулась всем назло, привычно обнажив остренькие клыки, больше положенноговыпирающие за растянутыми в улыбке губами — они всегда показывались первыми. Мне нравилась эта неправильность черт, которая роднила со львицами, пусть Тавиан в детстве дразнил “кусачкой”: нечего было приставать. Пусть радуется, что я не мифический кровопийца, который приходит ночами за зазевавшимися путниками.

Волосы топорщились кое-как — еще бы, я даже не потрудилась расчесаться перед сном. Вид, как бы сказала мама, совершенно неприличный и неподходящий для благородной кирии. Не то, что бы ей стало за меня стыдно — но мать бы так выразительно прикрыла глаза, что я бы сама захотела привести себя в порядок.

Щеки побледнели от двухнедельной тошноты и качки. И всё равно я выделялась здесь в этом городе боговсвоим бронзоватым цветом кожи и густой копной тёмных волос. Я принялась укладывать их аккуратными прядями. Есть ли здесь хоть кто-то из моих окрестностей? Хотелось бы в это верить.

Не может быть, чтобы никто с Корсакийских островов не проходил здесь обучение — маги рождаются повсюду! И со времен пришествия к власти Сиркха немало из них приехали к нам из Энарии и Иввара, выбрав южные плодородные земли для своего нового места обитания. Еще бы: тепло весь год, щедрые земли и прекрасный Южный океан во всю ширь горизонта. Я сощурилась, глядя мысленно в сверкающую даль. Я вернусь к нему. К нему, домой, увижу семью, и даже Арона. Надо только совладать с дурацким огнем, так и грозящим полыхнуть в крови.