Книга Наследники Империи, страница 3 – Инна Ласточка

Шел триста четвёртый год от рождения первого императора Михаила Романова, и это был первый год, когда в свет выходили всего двое наследников, один из которых был сыном императора. Анна думала об этом, когда их экипаж катил по неровной размытой дождём дороге, и сожалела, что магия неспособна перенести их сразу во дворец. Да, магия у них была, но её хватало лишь на бытовые нужды: зажечь огонь, разогреть воду, помочь садовым растениям пережить зиму, — и если простым людям их бесцветная магия помогала, хотя её ресурс и оставлял желать лучшего, то дворянам магия несла лишь ответственность и тяготы самоконтроля. Чем больше они использовали её, тем больше накапливалось излишков после восстановления ресурса, и тем скорее нужно было отдавать её родовому кристаллу. Переизбыток магии был опасен и в самом запущенном случае мог привести к смерти. Анна видела однажды такое, когда её отец, неправильно рассчитав время, едва не погиб, но старики говорили, что когда-то было не так, что ещё до того как Кристальный Материк получил своё название, магией пользовались безгранично. Анна этому не верила. Она много читала, в том числе и старых манускриптов, и ни разу не видела подтверждений, что магия была иной, никто из историков никогда не упоминал о подобном со времён великой катастрофы.

Экипаж подбросило вверх на очередном ухабе, Анна недовольно поморщилась и расправила складки дорожного платья. Ей было неуютно, она боялась и ждала того, что должно было случиться уже сегодня вечером. Мама не уставала напоминать, что ей следует делать, как себя вести — а всего-то и нужно было пройти в указанную комнату и коснуться кристалла своей семьи,чтобы доказать, что она настоящая наследница, что она не бастард и заслуживает возглавить род и город вместе с людьми и их магическим потенциалом. Но больше всего её волновала встреча с Андреем Вознесенским, её наречённым, который прошёл своё испытание на Осеннем балу ещё два года назад.

Дома, пока собиралась, Анна пытала всех вокруг: как он, что он, хорош ли собой, вежлив ли, что о нём говорят. Но слуги, никогда не покидавшие Звёздную Гавань, ничего не могли ей ответить, а родители хранили молчание. Но уже скоро, слишком скоро они увидят друг друга. Анна сжала ткань платья в кулаках, и мать, которая всё это время наблюдала за ней с сиденья напротив, наклонилась и накрыла её руки своими.

— Не волнуйся, солнышко, ты полностью готова, я ещё никогда не знала дебютантки на Осеннем балу, которая была бы больше подготовлена, чем ты. Я только боюсь, что твой дар…

Анна отмахнулась.

— Всё будет хорошо. Лучше скажи, а что Андрей? Мы почти приехали, я так волнуюсь, мама. Расскажи… уже можно.

Её мать немолодая, но по-прежнему очень красивая женщина, с русыми волосами, худая, нежная, похожая скорее на лунную фею, чем на человека, выпрямилась и вздохнула, отвернувшись к окну. Её профиль приобрёл изящество застывшей красоты мраморных статуй.

— Я устала повторять: приедем — всё увидишь сама, — сказала она, ясно давая понять, что разговор окончен. Но Анна не унималась.

— Мне восемнадцать, ему двадцать, разве ему не пора вступать в наследство и жениться? Значит, мы сразу поженимся?

— Нет, — мать снова посмотрела на неё и нахмурилась, — Андрей, как и все наследники мужского пола по достижении двадцати лет, сначала пойдёт в императорскую армию, отслужит два года, затем вернётся и сможет вступить в наследство. Однако, ты одновременно и его суженная и наша единственная наследница, а значит, в наследство вступать придётся только тебе. Он станет частью нашей семьи, таково условие всех дворянских союзов.