Книга Пара дракона, страница 70 – Миранда Мартин

— Я хочу помочь, — говорит она.

Сверре напрягается. Это незаметно, и если бы я не держала его за руку, то могла бы и не заметить.

— Спасибо, это то, что я должен сделать сам, — отвечает он ей.

Амара прикусывает нижнюю губу, поставив руки в боки. Ревность пронзает мое сердце, когда я вижу, как она смотрит на него своими красивыми темными глазами.

— Это моя территория, — говорит она раздраженно.

Сверре смотрит на нее сверху вниз, и его хвост ускоряет движение туда-сюда.

— Я понимаю, — говорит он.

Амара пристально смотрит на него, ожидая, что он передумает. Сверре тоже стоит в ожидании.

— Почему? — наконец спрашивает Амара.

— Не уверен, что смогу, — говорит он. — Позволь мне сперва самому разобраться.

— Хорошо, — говорит она, уходя.

— Значит, и меня это тоже не касается? — спрашиваю я теперь, когда мы одни.

Сверре молча смотрит. Движения его хвоста туда-сюда говорят мне, что он расстроен. Я встаю перед ним и кладу руку ему на грудь.

— Поговори со мной, — тихо говорю я.

— Джоли, — говорит он напряженным голосом. — Есть вещи, которые я не хочу вспоминать. Вещи, которые я не хочу знать. Я знаю, что я что-то сделал. Это вернет воспоминания обратно.

— Все в порядке, — говорю я. — Мыпреодолеем это вместе.

Его губы сжимаются в жесткую линию, но он кладет свою руку поверх моей, лежащей у него на груди.

— Пошли, — говорит он, перекидывая рюкзак через плечо.

Он ведет меня через здание и спускается в вниз. Амара работала над генераторами, которые находятся здесь внизу. Генераторы массивные. Каждый из них сам по себе размером с небольшое здание, а их тут десятки, выстроенных рядами. Мы идем вдоль рядов, и он не смотрит по сторонам. Он продолжает смотреть прямо перед собой. Сверре идет молча, и в этом моменте есть что-то настолько торжественное, что я тоже не могу придумать, что сказать.

Мы подходим к стене в дальнем конце комнаты, и он останавливается. Его голова наклонена, хвост быстро двигается туда-сюда, и даже его крылья шелестят, как будто через них проходит нервный импульс. Он глубоко вздыхает и закрывает глаза.

— Сверре, в чем дело? — спрашиваю я, когда его дыхание меняется и становится более поверхностным.

— Воспоминания, — выдыхает он.

— Скажи мне, — шепчу я.

— Нет! — кричит он, отстраняясь. — Я не могу.

Меня охватывает холодный страх, но это Сверре. Я знаю его, и он хороший. Я знаю этого мужчину за пределами того, чему он пытается противостоять. Я не позволю страху встать между нами.

— Что? — снова спрашиваю я, но не подхожу ближе.

Он отрицательно качает головой.

— Это все…

Я жду. Наконец, я говорю:

— Что все, Сверре? Что может быть такого плохого в том, что ты мне расскажешь? Это не изменит моих чувств к тебе.

— Не будь так уверена, — говорит он, и боли в его голосе достаточно, чтобы разбить мне сердце.

— Насколько все может быть плохо?

Он снова качает головой.

— Я совершал ужасные поступки, Джоли. Я не заслуживаю тебя. Это все ошибка. Как только щиты будут включены, я уйду, а ты найдешь другого. Того, кто достоин такого сокровища, как ты.

Говоря это, он лезет в сумку и вытаскивает коробку, в которой лежит шеврон. Эта штука, она всегда является причиной того, что он растраивается. Что такого в этой штуке? Он прижимает шеврон ладонью, затем закрывает глаза, поднимает руку к груди и нажимает. Когда он убирает руку, щит остается на месте. Он отступает назад, потом подходит к стене. Что-то скрипит, потом щелкает. Из какой-то точки на стене вспыхивает зеленый огонек и движется вверх-внизпо значку, а затем стена исчезает. Перед нами длинная дорожка.