Книга Укушенная, страница 8 – Джордан Стефани Грей

— Хорошо. Обещай мне, что постараешься хорошо провести время. Расслабишься. Повеселишься.

— Говоря «повеселишься», ты подразумеваешь, что я уже не веселюсь.

— Ну, если гигантская обувь подойдёт, — она запрокидывает голову и заливается своим звонким смехом, когда я хлопаю её по руке. Наконец, она нажимает на педаль газа.

— Десятый размер — не гигантский. Ты просто пикси.

— Я лучше буду пикси, чем снежным человеком.

Я бросаю сумочку на колени и показываю язык.

— Ненавижу тебя.

— Ты любишь меня.

Люблю. Но нет необходимости повторять это снова, и даже если бы я повторила, она бы меня не услышала. Она делает музыку громче, пока мы не оказываемся в зоне шумового загрязнения, и подпевает текстам, которые не сочетаются с лентами в её волосах или блеском на щеках. Но это Селеста. В ней множество людей. А во мне…

— Два блеска для губ, пачка жевательной резинки, газовый баллончик и швейцарский армейский нож из чистого серебра, любезно предоставленный одним очень обеспокоенным отцом, — кричу я, перечисляя содержимое своей сумочки, пока она не выключает музыку. — О, и батончик мюсли. Как думаешь, нам нужно что-нибудь ещё? — Я приподнимаю закуску за край мятой упаковки. Селеста бросает на неё взгляд, сворачивая не туда.

— По-моему, мы, похоже, приготовились к апокалипсису, а не к просто повеселиться.

— Эй, смотри надорогу. Общественный пляж находится гораздо дальше.

Она дарит мне коварную улыбку.

— Кто говорил об общественном пляже? — Мы продолжаем спускаться по узкой дороге, затенённой высокими дубами, и сворачиваем на неосвещённую парковку у маяка в чёрно-белую полоску.

— Селеста, — предупреждаю я, чувствуя, как внутри у меня скручивается нехорошее предчувствие.

Она заглушает двигатель.

— Ты бы не согласилась, если бы я сказала.

— А что случилось с непринуждённым времяпрепровождением? Мы не можем веселиться в маяке! Поднимется тревога, появятся копы, и нас бросят в тюрьму ещё до того, как наши высокорейтинговые школы откажутся от нас.

— Говорит девушка, поглаживая нож.

Я бросаю нож в сумочку и выпрямляюсь, отказываясь расстегивать ремень безопасности, даже когда Селеста открывает свою дверцу. Я думала, что в прошлую среду, когда мы были в гостях у Бруклина Дэвиса — парня, который, как клянётся Селеста, ей совершенно не нравится, — мы никогда не были такими буйными. Она пила, курила, пропала на час в море людей… Это должно было стать кульминацией.

— Я почти уверена, что это уголовное преступление.

— Во-первых, — начинает Селеста, — мы не устраиваем вечеринку в маяке, а просто выходим на лодочный причал. Здесь работает отец Бруклина. Это абсолютно законно.

— О, и снова это имя. Мы что, теперь выслеживаем Бруклина? Думала, вечеринку устраивает Макс.

— Устраивает. С Бруклином.

— Они даже не учатся в одном классе.

— Значит, ты уже запомнила расписание Макса? Знала, что ты можешь использовать свои способности во зло. Подумай о том, чего мы могли бы достичь, если бы ты отрастила пару, — она выхватывает у меня сумочку и с визгом выскакивает из машины, захлопывает дверь, и её бледная фигура исчезает из виду, как только она делает несколько шагов. Я выбираюсь следом за ней.

— Это не то, что я считаю хорошим днём рождения!

— Я хочу жить, Ванесса. Я хочу быть свободной! — она кружится, широко раскинув руки. — Ты присоединишься ко мне или как?