Книга Двор Ледяных Сердец, страница 214 – Элис Нокс

Слово прозвучало как оскорбление. Как ругательство.

– Да, – ответил он просто, без объяснений, без извинений.

Девушка в золотом фыркнула – тихо, но я услышала. Презрительно, пренебрежительно.

– Какая… экзотика, – протянула она, и в слове прозвучала насмешка, издёвка. – Ну, удачи, Ваше Величество. Надеюсь, она хотя бы умеет бегать. – Усмехнулась. – Люди такие… хрупкие. Медленные. Наверное, поймаете за пару минут. Скучно.

Вторая хихикнула – тихо, зло.

– Может, вам стоит дать ей фору? Часа два? – Она повернулась ко мне, окинула взглядом – оценивающим, презрительным. – Хотя даже это не поможет, правда, дорогая?

Они засмеялись – обе, звонко, кокетливо, повернулись и ушли, покачивая бёдрами, шёлк шуршал, волосы развевались.

Головы склонились друг к другу – шептались, хихикали, оглядывались через плечо, смотрели на меня, смеялись.

Я сидела, впившись взглядом в стол, и злость кипела так сильно, что руки дрожали.

Экзотика.

Смертная.

Хрупкая.

Медленная.

Как будто я вещь. Игрушка. Курьёз.

Горло сжалось, глаза защипало, но я не дала слезам пролиться.

Не здесь. Не сейчас. Не перед ними.

Рука Морфроста легла на стол – рядом с моей, не касаясь, просто рядом.

– Не обращай внимания, – произнёс он тихо, голос был ровным, но в нём звучало что-то тёплое, утешающее. – Они завидуют.

– Чему? – выдохнула я зло, яростно, не поднимая взгляд. – Тому, что ты пометил человека? Какая честь.

Он повернулся ко мне – неспешно, и в периферии зрения я видела, как напряглись мышцы на его торсе, как узоры заиграли при движении.

– Тому, – сказал он размеренно, и голос стал ниже, серьёзнее, – что ты носишь мои метки. А они – нет. И никогда не будут.

Пауза. Он наклонился ближе, дыхание коснулось моего уха.

– Пять меток, Элиза. Ты понимаешь, что это значит для них? Для всех здесь? – Голос стал тише, интимнее. – Это заявление. Это территория. Это… власть.

Он отстранился, взял бокал, отпил.

– Они могут флиртовать сколько угодно. Могутмечтать. – Усмехнулся холодно. – Но ты – единственная, кого я выбрал. И все это видят.

Я не ответила. Просто смотрела на свою руку – на кружево из инея, что светилось серебром, пульсировало в такт сердцебиению.

Пять. Две осталось.

Две ночи.

И тогда его рука скользнула под стол.

Легла на моё колено.

Я замерла.

Не дыша. Не двигаясь. Мир сузился до точки прикосновения – холодной ладони на моей коже, что проникала сквозь тонкую ткань платья.

Что он делает?

Сердце заколотилось – яростно, болезненно, так громко, что казалось, все услышат.

Пальцы сжались – легко, не больно, просто держали, и холод проник глубже, заставил вздрогнуть, заставил каждую клетку проснуться, откликнуться.

– Расслабься, – прошептал он, не глядя на меня, наклонившись к своему бокалу, делая вид, что пьёт. Голос был спокойным, ровным, будто обсуждал погоду. – Ты слишком напряжена. Все видят, как ты злишься, как ревнуешь.

– Я не… – начала я, но голос сел, застрял в горле.

Его рука скользнула выше – чуть-чуть, на дюйм, размеренно, к середине бедра.

Пальцы сжались сильнее.

Я инстинктивно сжала бёдра – резко, крепко, мышцы напряглись до дрожи, пытаясь остановить его руку, не дать ей подняться выше, заблокировать путь.

– Морфрост, – выдохнула я сквозь стиснутые зубы, наклоняясь к нему, голос был тихим, яростным, дрожащим. – Убери. Руку. Сейчас же.