Книга Лисичка для Стального Волка, страница 145 – Надежда Черпинская

Додумать и договорить не смогла, так жутко стало от одной мысли о том, что с Виром могло что-то страшное случиться. Нет уж, я не могу в стороне оставаться! Пусть потом ругается, сколько хочет, но я должна быть с ним рядом.

Надо сказать, терпения моего хватило всего на пару мгновений. Захлопнула дверь за любимым, вернулась обратно к постели, присела на краешек и… тут же вскочила и одеваться бросилась. При этом ворчала себе под нос, нарочно распаляя, чтобы не передумать.

Конечно, мне было страшно одной среди ночи идти туда, где поджидал безжалостный лиходей. Да только за любимого Волка было ещё страшнее.

Душа сжималась от дурного предчувствия, сердце набатом в груди грохотало, торопило – не опоздай, не опоздай! Сама не знаю, что на меня нашло, но будто кто-то мне подсказал, что беда близко. Ох, что-то должно случиться!

По пустым коридорам сонного замка я не шла, а бежала. Торопилась, как могла. Об одном жалела, что летать не умею.

В конце концов, в лису обернулась. Четыре лапы быстрее двух ног.

Лишь у самой двери, что на улицу вела, пришлось обратно перекинуться, иначе не смогла бы открыть – тяжёлая больно для такого некрупного зверька.

Я выскочила во двор, огляделась по сторонам, не зная, куда бежать дальше.

Вдруг бархатную тьму летней ночи разорвала вспышка молнии. Я вздрогнула, испуганно вскинув голову, но небо было ясным.

И вот тут я поняла. Поняла, что опоздала.

Я хотела закричать, но онемела от ужаса. Бросилась через широкий двор туда, к крепостной стене, всё ещё надеясь успеть, спасти, уберечь.

Как? И сама не знала. Что я могла сделать там, где не справились два могучих воина? Разве что… собой закрыть…

Я бы это сделала, и на миг не задумавшись. Но я не успела.

Полыхнуло снова, иссиня-белым, льдистым, так что на миг светло стало, как днём. И я чётко разглядела, как в этом мертвенно-бледном огне горел мой любимый. Молния ударила в Волка, опрокинула его навзничь, и Вир прямо у меня на глазахрухнул вниз с замковой стены.

Следом за ним полетело и тело мерзавца Волтара, добитого Ильдом. Но это я осознала многим позже.

Сейчас же я видела лишь распростёртого на камнях неподвижного мужа.

В ушах звенело от чьего-то жуткого истошного крика. Он оборвался, лишь когда я добежала до Вира и рухнула рядом с ним на колени. Вот тогда я и поняла, что это я сама кричала.

А сейчас онемела. Пыталась позвать любимого, прошептать что-то, но выходило лишь какое-то мычание, похожее на мучительный стон. Губы дрожали, язык не слушался.

И лишь мои руки безмолвно говорили с ним, жались к его щекам и лбу, скользили по груди, стискивали безвольные пальцы.

Вир не шевелился, не стонал, не произносил ни звука. Мне чудилось, что сердце его уже не билось. И моё собственное разрывалось и холодело при виде этого.

Лишь едва различимое дыхание оставалось для меня последней надеждой, спасающей от отчаяния и безумия.

Рано опускать руки! Он ещё жив. И я его спасу! Спасу любой ценой. Своей жизни не пожалею, но егосмерти не отдам.

Я потянулась к любимому, пока что пользуясь лишь целительной силой собственных рук, сплетаясь своей душой с другой душой, самой родной, любимой, дорогой, и задохнулась от боли и ледяного холода.

О, Великие! Что же мне делать? Что лечить в первую очередь? Пытаться удержать последние капли жизни, что утекали сейчас сквозь мои пальцы, как вода? Сращивать раздробленные кости? Пытаться исцелить кровавую мешанину в груди Вира? Или срочно вытаскивать из него мертвенно-холодную паутину губительных тёмных чар, которые продолжали отравлять Волка даже после смерти Волтара?