Книга Академический обмен, страница 54 – Юлия Жукова

Я больно прикусила губу. Хтоническая матерь! А я-то уж себе навоображала! Да он в том подвале и к старшине бы целоваться полез, если бы тот подвернулся вовремя!

Внезапно стало так обидно, что аж во рту загорчило. Выходит, это всё было, ну… против его желания? Он вовсе не хотел со мной целоваться и оттолкнул, как только совладал с собой?

Я села на кровать и сморгнула какую-то пелену, из-за которой комната вокруг казалась серой и выцветшей, да ещё и в два раза больше, чем была на самом деле. Наверное, это предрассветная дымка. Не знаю. У меня что-то оторвалось внутри и металось туда-сюда, не находя своего места. Нет, я не то чтобы всегда всем нравилась. Я некромант, в конце концов, мы обычноникому не нравимся. Но у Маккорна нет предубеждения против некромантов. Значит, я не нравлюсь ему именно потому, что это я? Вот это было прямо до слёз обидно. Я, можно сказать, раз в жизни встретила мужчину, которого мне бы хотелось узнать поближе, и… я ему не понравилась.

Не то чтобы я старалась – я никогда не флиртую, это ниже моего некромантского достоинства. Но я всегда пользовалась определённой популярностью среди тех, кого не смущала моя магия. А среди тех, кого смущала, меня никто не интересовал. И до сих пор я как-то полагала, что в любой момент я могу просто протянуть руку и взять то, что приглянётся. Но, хтонь побери, я не могла просто взять Маккорна. Да его сама хтоническая матерь бы взять не смогла!

Однако помимо моего разбитого – ну нет, до таких клише я не опущусь, но помимо моей попранной женской гордости оставалась и другая проблема. Мне с Маккорном ещё полтора месяца работать. Ежедневно. И в процессе нашей работы он будет испытывать влияние некротики. И если я оставлю всё как есть, это будет… максимально неловко. То есть до сих пор я могла игнорировать его состояние, но после вчерашнего оно будет каждый раз мне напоминать о том, как я кинулась ему на шею, хотя у него была просто физиологическая реакция. И он тоже будет об этом помнить.

Нет, гордость гордостью, а мне нужно было с ним поговорить и расставить все точки. Кларенс был прав: если наши отношения осложняли исполнение договора, и то и другое следовало разорвать. Заплатит мне двадцать пять тысяч за потраченное время, и я, так и быть, напишу ему рекомендацию для кого-нибудь из коллег.

Что-то внутри меня вопило благим матом, что выгонять Маккорна из своей жизни будет больно и что, может быть, всё ещё можно исправить, остаться друзьями и забыть, как страшный сон, но я засунула эту вопящую штуку поглубже. Я не опущусь до того, чтобы просить о снисхождении мужчину, который меня отверг. Сосредоточившись на этой мысли, я решительно вышла из комнаты.

Маккорн открыл не сразу – вероятно, шёл с балкона. На нём была накрахмаленная белая рубашка, такая же, как и все остальные его рубашки, и брюки, которые он считал домашними только за то, что они сидели чуть свободнее. Природники не носят ничего накрахмаленного и с заглаженными стрелками. Некроманты подбирают гардероб, часами мучая личных портных, ине надевают один наряд на два светских выхода. У стихийных магов можно найти любое отношение к одежде, но Маккорн не был стихийным магом.

– Маргарита… – сказал он растерянно, но не так растерянно, как сказал бы природник. Чёткий контур его губ изогнулся вокруг моего имени, и мне захотелось к ним прикоснуться. А потом захотелось ему врезать за то, что он что-то во мне завязывал узлом.