Книга Стажер магического сыска 1, страница 80 – Юлия Гладкая, Alexander Blinddog

«Мой милый незнакомец. Вы не знаете меня, как я не знаю Вас. Но с тех пор, как я увидела Вас, я лишилась покоя. Вы занимаете мой разум и моё сердце каждое мгновение, и я не могу сделать и единого вдоха, чтобы не думать о Вас. Пусть я покажусь Вам безрассудной и фривольной, мне всё равно. Все, о чём я прошу, это о единственной встрече. Умоляю, не откажите женщине, что растворилась в бездне ваших глаз. Я буду ждать Вас каждый день в десятом часу вечера, в Алексеевском парке, у северного входа. Пусть наши чувства могут оказаться и невзаимны, но если в Вашем сердце есть хоть капля милосердия, даруйте мне хоть минуту Вашего общения, о большем я и не смею просить»

Письмо было без подписи. Почерк похож на женский. Глеб провёл запиской возле носа, пахло фруктовым парфюмом. Что же, похоже, у Андрея действительно завелась пылкая поклонница. Убрав письмо обратно в конверт, Глеб решил отложить на потом свои курьерские обязанности. Сначала доклад о ночной вылазке.

Он постучал в дверь кабинета начальницы.

— Войдите!

С решимостью всходящего на эшафот, Глеб открыл дверь. Анна Витольдовна сидела за столом и что-то решительно черкала в бумагах. Молча указала на кресло. Глеб присел и сделав глубокий вдох, на одном дыхании начал пересказывать своё вчерашнее приключение, не забыв про обещание упустить роль Андрея в проникновении в дом Морозова. Воронцова всё так же хранила молчание, пока он торопливо в лицах рисовал подслушанные речи.

— Вы что, с ума сошли? — наконец спросила она, когда Глеб закончил. — Вы что, плохо слушали Боровова? Запамятовали уже, что он дал нам прямой запрет беспокоить Морозова? И что, вы не нашли ни одной более умной идеи, чем ворваться к промышленнику в дом, будто вор? Вы хоть представляете, что произошло бы, если бы вас застукали?

— Никто нас… меня, никто меня не видел.

— Вы меня с ума сведёте, Глеб Яковлевич. С каждым днем количество убитых в деле только множится. Не хватало мне ещё и вашего трупа,ко всем прочим радостям. У нас улик, чтобы подвести преступника под суд — кот наплакал, если вы забыли. И вместо рутинной полицейской работы, вы, значит, решаете поиграть в шпиона? У вас что, детство ещё не отыграло в душе?

— И благодаря моей решительности, — Глеб сделал ударение на последнем слове, — мы хотя бы узнали, что Морозов непричастен к исчезновению Елизаветы Михайловны.

Воронцова нервно дёрнула плечом.

— Что же нам это дает? — спросила она. — Хорошо, предположим, дочка губернатора жива-здорова, не похищена. Как нам это поможет расследовать убийство девяти женщин в лесу? Или вы, как и Боровой считаете, что наш единственный свидетель, который мог дать показания, просто так взял и повесился? От душевного расстройства? Это — убийство, Глеб Яковлевич, ещё одно звено той же цепи. И я ожидала от вас помощи. Помощи, понимаете? Начальство связывает меня по рукам и ногам, а мой стажёр в это время, как вор в ночи крадётся по чужим домам и подслушивает? Вы что, не понимаете, что ваши пересказы чужих разговоров ни в одном суде не примут?

Анна Витольдовна вздохнула и сжала губы в тонкую линию.

— Я хоть что-то делаю, а не сижу, сложа руки, — сердито огрызнулся Глеб. — Я достал нам информацию, которая внесла хоть малейшую ясность в происходящее.

— Господин Буянов, — отчеканила начальница, крепко стиснув пальцы, — ступайте и помогите Андрею Егоровичу. Возможно, хоть так от вас будет прок, если вы никак не в силах усвоить методы ведения следствия. Видеть вас не могу больше.