Книга Стажер магического сыска 2, страница 37 – Юлия Гладкая, Alexander Blinddog

Наконец в мастерскую вернулся городовой, торжественно неся на вытянутых руках объемное полотнище. Глеб сдернул тряпку, в которую оказались замотаны несколько полотен без рам. Автопортрет Анастасии, где она нарисовала себя за работой в отражении зеркала. Мальчишка, уличный чистильщик сапог, смотрит устало куда-то вдаль. Улица Парогорска, окутанная туманом, несколько пейзажей…

— Узнаете что-нибудь, Глеб Яковлевич? — шепнул Порфирий.

Тот помотал головой.

— Узнаю только пейзаж этот, — сказал он. — Такой же исчезнувшая Анастасия рисовала уже. У неё дома хранится с десяток таких рисунков… И всё.

Кот подошел ближе, заинтересованно рассмотрел картину, повернув голову набок.

— Зато я узнаю это место, — сказал он. — Это возле Парогорска. Видите, вон два горных хребта? Не перепутать. Плюс реку видно. Можно узнать с какой точки Анастасия нарисовала картину.

— Да что толку? — мрачно ответил Глеб, опускаясь на стул и стискивая виски.

— Как что? — кот тронул его лапой за колено. — Если Анастасия часто там бывала, может мы можем найти какие-то следы? Отпечатки ауры? Может у неё там домик неподалеку или ещё что? Нет, не хотите ехать, как хотите. Но я что-то не слышал от вас других идей, за что нам хвататься и где искать. Что я вам, в самом деле, всё советую, советую, а вам всё не нравится. Всё, не буду больше навязываться со своими непрошенными советами. Делайте, что хотите.

— Ладно, ладно. Вы совершенно правы, Порфирий Григорьевич. Едем.

Задержанного Франтишека Глеб сдал на руки городовому,наказав вести арестованного в участок и оформить за кражу. Возвращаться самому, чтобы заодно взять служебный автомобиль решительно не хотелось. Того и глядишь, попадешься на глаза Князеву и всё расследование может пойти прахом. Кто знает, что от него можно было ожидать? Так что он за свой счёт нашел паромобиль такси и с уютно устроившимся в пассажирском кресле Порфирием они отправились за город.

Кот, будто заправский штурман, без конца подсказывал куда ехать, препирался с шофером какая дорога лучше, и всячески критиковал его манеру вождения, доведя бедного таксиста чуть не до белого каления. Несчастный, судя по выражению лица, считал каждый метр, пока автомобиль наконец не покинул город и не помчался по загородной дороге, подпираемой с двух сторон густым сосновым лесом.

— Вот там остановите, — приказал Порфирий, дождался, пока Глеб откроет ему дверь, спрыгнул на землю. — Чуть не угробил он нас, право слово. Кому нынче только не раздают права на управление транспортным средством. Ужас.

— Здесь нас подождите, пожалуйста, — сказал Глеб шоферу. — Мы из полиции, — прибавил он, чтобы водитель не нажал тут же на педаль газа, лишь бы больше не слушать всю обратную дорогу кошачье ворчание.

Порфирий, распушив хвост, уже уверенно потопал по узкой тропинке, ведущей в глубину леса.

Деревья впереди наконец расступились и они увидел поляну, с которой открывался прекрасный вид на два горных хребта и узкую серебристую полосу реки вдалеке. Глеб вздохнул, поднял повыше воротник пальто, закрываясь от резкого порыва ветра. Прищурился и разглядел вдалеке то, что сначала принял за торчащую из земли корягу. Это был мольберт. Стараясь не сорваться на бег, подошел ближе. Остановился. Тяжело вздохнул, снял цилиндр. В высокой траве неподвижно лежало женское тело и ветер трепал длинные светлые волосы.