Книга Стажер магического сыска 2, страница 69 – Юлия Гладкая, Alexander Blinddog

— И когда Лиза умерла?

— По степени окоченения и формированию трупных пятнен склонен думать, что рано утром, возможно около шести, но точно не вчера вечером.

— Бумаги описания готовы? — Глеб отвернулся, не желая больше видеть пример собственного промаха.

Но ведь он велел вчера приставить к палате охрану, где она и была, когда Елизавета Михайловна умирала. Почему грядущую смерть не заметил лекарь, ведь магия может куда больше, чем обычная медицина этого мира? В раздражении Глеб направился к дверям, но по дороге его настиг окрик Казимира Игнатьевича.

— Голубчик, документы-то возьмите!

— Ах да, спасибо. — Глеб вернулся, принимая папку из рук врача спросил: — А господин Чигвинцев сегодня не появлялся?

— У него нынче дежурство в клинике, да и собственная практика требует внимания, так что без его участия, — улыбнулся Айболит.

— Я, если честно, так и не понял, зачем он к нам пришел. Ну кроме того, чтоб перед Анной Витольдовной ус крутить, — поделилсяГлеб.

— Ну, за ус ничего не скажу. А по поводу практики, тут ведь как. Я хоть и не маг, но за долгую практику знаю, как работают лекари. Вот по-вашему, что они делают?

— Сколько я видел — руками туда-сюда водят. И все дела, — хмыкнул Глеб.

— Со стороны так и выглядит, но на самом деле это лишь первичная диагностика, которая тратит атман не хуже, чем считывание аур. Далее определяется проблема, а третий этап устранение, — пояснял Казимир Игнатьевич, загибая пальцы. — И если с переломом все достаточно просто, активировал свои силы, слился с атманом пациента и восстановил кость, то сердечные болезни куда сложнее, ведь сосудов в теле великое множество. Поди убери из них жировые отложения или спазмы. А ведь чуть не туда применил силы и вместо лечения не долго и навредить. — Он вздохнул. — Поэтому уважаю Петра Сергеевича за желание практиковаться тут, и совершенствовать свой дар на тех, кому хуже не будет.

— Целая лекция. — Буянов кивнул. — Спасибо.

— Извините старика, заболтался.

— Мне было очень интересно.

— Рад если так, а сейчас, голубчик, позвольте вернуться к моим делам.

Поблагодарив Казимира Игнатьевича, Глеб поспешил в кабинет.

Вокруг суетились служащие, и Глеб же, не желая отвлекаться из-за посторонних, нырнул к себе. Плеснул из графина воды в граненный стакан, выпил его залпом и сев за печатную машинку продолжил отчет.

Через полчаса монотонного стука по клавишам он выдернул последний исписанный лист. Пробежался по нему глазами и решив, что справился вполне достойно, сложил всё в папку, оставалось только прикрепить аурографии, найденные в доме утонувшей Лукиной. Сложив их поверх папки, Глеб придерживая карточки, направился в кабинет Князева. Однако начальника на месте не оказалось. Особо не огорчившись из-за этого, Глеб вернулся в кабинет, оставил подготовленный отчет, и прихватив аурографию неизвестного из дома Лукиной направился в кабинет аурографии узнать, что интересного есть на снимках, которые он сделал в больнице.

В каморке аурографиста возился Никодим. Хмурый и недовольный, он как ни крути был единственным, кто умел проявлять снимки. Правда Глеб пообещал, что поможет ему с описанием, на том и порешили.

— Ну, что интересного? — поинтересовался Буянов, входя в кабинет.

— Ничего особенного. — Городовой пожал плечами.— А зачем вы кота аж три раза отсняли?