Книга Стажер магического сыска 2, страница 7 – Юлия Гладкая, Alexander Blinddog

Комната оказалась спальней. Большая, раза в три больше, чем у Глеба в квартире, кровать, и наверняка во столько же раз удобнее, еще заправлена. Видимо умерший не начал готовиться ко сну или скончался еще днем. Массивный шкаф с блестящими ручками, зеркало в полный рост, будто в дамской комнате. Возле кровати на столике пустой стакан и графин с водой. Стеклянная пробка лежит рядом. На стенах несколько картин в тяжелых рамах. Одно из полотен привлекло внимание Глеба. Подойдя ближе, он чуть склонил голову набок, пытаясь понять, что же видит. На холсте, словно сквозь туман или запотевшее стекло, высились не то трубы, не то каменные столбы. Что-то знакомое чудилось в картине. В том, как одно из них закручено, а прочие царапают плывущие низко облака. Глеб сделал пару шагов назад, надеясь, что поймает воспоминание, ускользающее от него. Но нет. Лучше не стало. Он еще раз подошел вплотную к холсту и присмотревшись заметил в углу черный росчерк, похожий за звезду, знак художника. Хмыкнув, Глеб осмотрел оставшиеся картины, но похожих не нашел и, потеряв интерес к творчеству, вернулсяк погибшему.

Воронцова стояла рядом с телом и, вытянув вперед руки, чуть подергивала пальцами. Глеб прищурился, используя специальный взгляд, и тут же заметил, что всю комнату укрывает блестящая сеть, сотканная магией, Анна же управляет ей, точно сканирует пространство. Вот наконец сеть достигла тела, и то приобрело чудной фиолетовый цвет. Однако никаких следов магии на нем не проявилось, ни единого золотистого пятнышка, которое могло бы означать чужое воздействие.

— Что у нас тут? — прошептал Глеб. — Самоубийство? Удушение или может старый добрый мышьяк?

— С чего вы это взяли? — отозвалась Анна, продолжая манипулировать с сетью.

— Ну, я не вижу тут луж крови. Значит ножевое и огнестрельное исключены, на суицид тоже не похоже, разве что опять же потерпевший отравился. Вот, кстати, на столе пустой стакан имеется и графин с водой.

— А подозреваемый имеется? — поинтересовалась Анна, стряхивая руками и прекращая магический контакт.

— Прислуга, как ее, Фима. Я пока поднимался ощутил такие эмоции, которые как бы намекают, что женщину обижали, вот и решилась бедняжка, вместо крысы потравила сынка хозяйского, чем не мотив?

— Неплохо, Глеб Яковлевич. Стакан возьмем на исследование. Но, увы, думаю яд тут не причём. Скорее уж магия, хотя я и не вижу ее следов.

— И я не вижу, — согласился Глеб. — Может она тут и ни при чем? Не слышал, чтобы существовало бесконтактное колдовство.

— Вы еще многого не слышали и не видели, Глеб Яковлевич. А сейчас, вместо того, чтобы порождать теории, принимайтесь за дело. Расскажите, что почувствовал Василий Семёнович в последний миг жизни? — Анна расправила складки на юбке и отступила в сторону, освобождая место для Глеба.

Присев подле трупа, Глеб глубоко вздохнул, как ныряльщик перед погружением в воду, и коснулся тела. Темный омут тут же захватил все его сознание. Чувства мертвых всегда оказывались пропитаны холодом и пустотой, которые заставляли сильнее биться сердце и рваться обратно в мир живых, полный красок, звуков и тепла. Кружась во тьме, Глеб ощутил удивление. Острое и даже колкое, как игла портного. Затем липкий страх, сковывающий движение и мешающий сделать вздох, и, наконец, огонек надежды. Последнему тут было не место. Но, тем не менее, он точно искра сверкал во тьме, привлекая к себе внимание.