Книга Балбесы, страница 22 – Alexander Blinddog

— Подождите, — пискнул Хрюша, — что значит, всего через две недели?

— А ты как думал, боец, армия это не твоя мамка, с тобой по десять месяцев якшаться не будет. Две недели и вы оторвётесь от моей заботливой сиськи и пойдёте убивать.

Плохие познания сержанта в женской анатомии не так сильно беспокоили Хрюшу, как мысль, что жить ему, похоже, остаётся ровно эти две недели.

— Скажите, военный, а нам дадут мечи? — спросил кто-то из глубины строя.

— Дадут! Прямо в пузо на полфута, всё, что унесёшь, всё твоё, только кишки не растеряй. Тебя как звать, бестолочь?

— Гренн, сэр!

— Ты зачем записался в мой любимый отряд Синие Белки, Гренн?

— Дома было скучно, сэр!

— Вот это правильный настрой, воин, теперь ты мой любимый новобранец, разрешаю тебе стоять в карауле пожизненно.

Остаток дня прошёл в судорожной суматохе. То одна половина их отряда рыла яму, пока другая половина сразу же её закапывала. Потом менялись ролями, и одна часть новобранцев срывала каждый листочек с ветки, а другие гвоздями прибивали обратно. Одним словом, шла напряжённая подготовка к будущей войне...

Вечером, лёжа в палатке на тридцать человек, Хрюша смотрел на звёздное небо сквозь прореху в ткани. Нужно было найти друзей. В книгах часто писали о верных друзьях рыцарях, которые плечом к плечу и спиной к спине рубили тысячи противников. Хрюша повернулся к лежащему рядом новобранцу.

— А ты как здесь оказался? Тебя тоже рекрутировали?

— Меня-то? — отозвался парень. — Да не, я, вообще, в гильдии гончаров работал. Пошёл вечерком после работы выпить кружечку пива в кабак. Ну, сижу, значит, пиво пью, никого не трогаю, тут подсаживается тип, говорит, мол, хороший ты парень,настоящий работяга, дай-ка я тебя угощу выпивкой. Ну, а я дурак что ли, отказываться? Ну, говорю, давай. Он мне кружку пива приносит и говорит. Готов поспорить, такой крепкий мужик как ты, способен целую кружку залпом выпить. Я говорю, а коли выпью? Тогда, говорит, я тебе весь вечер буду выпивку ставить. Ну, я дурак что ли, от бесплатной выпивки отказываться? Ну, я бахнул кружку пива залпом. Закашлялся и монету выплюнул. А этот урод мне и говорит, мол, я королевский вербовщик и ты в присутствии целого кабака свидетелей принял от меня деньги, значит, стало быть, согласен на добровольную службу в стройных рядах его, стало быть, королевского величества. Ну, я сразу бежать, да куда там, скрутили, дубинкой по башке дали. Ну, я вот и тут.

Парень отвернулся на другой бок.

— Да ничего, ничего ещё, на самом деле. Армия это ещё нормально. Вот у меня дядька служил в пехтуре и ничего, живой домой вернулся. Без руки и ноги, правда, ещё немного ссытся и глухой. А так нормально, ничего, жить можно. Повезло ещё.

Между двумя страхами, всегда выбирай меньший. Дезертирам полагалась смертная казнь, но это хотя бы была быстрая смерть. Обрисованная же сержантом в столь ярких красках смерть от кровавого поноса обещала быть куда менее гуманной. Взвесив таким образом все «за» и «против», Хрюша судорожно вздохнул и мысленно помолился. Старясь шуметь как можно меньше, что в целом было довольно просто в таком оглушающем гуле молодецкого храпа, он поднялся с лежанки. Вынул из-под головы мешок с нехитрыми пожитками и словно ночной вор побрёл прочь из лагеря, поминутно озираясь и стараясь дышать как можно реже. Медленно, на цыпочках он пробирался между палатками, не встречая на пути вообще никого. Сердце его радостно билось в предвкушении удачного побега. Когда уже шёл последний ряд палаток, и свобода казалась так близка...