Книга Баламут, страница 50 – Alexander Blinddog

— Не видать ее корней, вершина выше тополей, все вверх и вверх она идет, но не растет.

— Гора, — тут же ответила птица и зевнула. — Право слово, я ожидала что-нибудь поинтереснее сегодня.

— Так может, мы в другой раз придём, — спросил Баламут. — Ты только скажи, где мудреца искать, мы, как раз, у него все самые интересные загадки для тебя узнаем, потом вернёмся и перескажем. Славно время проведем.

— Даже не мечтай, — отрезала птица.

Она надолго замолчала, видимо подыскивая для них самую каверзную загадку из тех, что знала.

— Кто ходит утром на четырех ногах, — наконец заговорила Сирин, — днём на двух, а вечером на трёх? Когда он ходит на четырех ногах, тогда у него меньшевсего сил, чем потом. И никто в мире не меняется так, как он?

— Ну… это… кхм, надо подумать, сейчас, сейчас.

Потирая подбородок и бормоча что-то себе под нос, княжич отошёл на пару шагов.

— Ты что, — прошептал Баламут, — ответа не знаешь?

— Дай подумать, не отвлекай.

Алексей перебирая варианты, яростно тёр виски, словно надеясь разогреть мысли в голове.

— Лев? Мантикор? Лягушка какая-то?..

— Что, не знаете? — проворковала Сирин. — Сдавайтесь, и я просто вас съем, будет почти не больно.

Алексей побледнел и начал быстрее шевелить губами, перебирая варианты.

— Думай давай, Алёша, сильнее думай!

— Я пытаюсь, а ты меня отвлекаешь!

— Уже придумал?

— Нет.

— А сейчас?

— Да дай ты мне хоть пару секунд!

— Ну что, доволен? — зашипел ему на ухо Баламут. — Говорил я тебе, не надо ввязываться в такие дела, но нет, ты же у нас самый смелый и умный, ты же у нас умнее, чем птица вселенской мудрости. Всё, теперь сожрут нас, по твоей милости. Всё, спета наша песенка. А я ведь слишком молод и красив, чтобы быть съеденным. А я ведь тебе говорил. А я ведь тебя отговаривал, но ты же меня не слушал, ну что ты за человек такой?

Алексей щелкнул пальцами.

— Точно!

Подошёл к Сирин, светясь от гордости.

— Человек! — выкрикнул он.

— Угадал, — ответила птица. — Ваш черёд. Давайте последнюю загадку. Если я сумею ответить, съем вас, недосуг мне тут до ночи с вами возиться.

— Подожди-подожди, мы так не договаривались, — опешил княжич.

— Я птица мудрости, а не самых честных правил. Коли не нравится, можешь не загадывать, сразу тебя съем.

Она ощерила ряд длинных игольчатых зубов.

— Вот как, да? Ну, хорошо, — вступил Баламут, бледный и потный. — Есть у меня одна загадка. Тебе понравится, только слушай внимательно.

Птица заинтересованно посмотрела на него.

— Три крыла, четыре глаза, — начала Баламут нараспев, — воет волком, глаз медвежий. Птичьим скоком подойдёт, боль, усталость — вмиг пройдёт.

Лицо Сирин впервые замерло, как каменная маска. Брови поползли вверх, взгляд устремился в пустоту.

— Ну, — поторопил Баламут, — это же детская загадка. У нас в деревне её все малыши пятилетние знали. Неужто ты её в первый раз слышишь?

Сирин тряхнула головой, задумчиво закусила губу, нервно подергивая лапками, взрывая траву.

— Подождите, мне надо подумать.

Птица мудрости суетливо прошлась вперёд и назад, сердито похлопывая крыльями и бормоча себе под нос.

— Я… я не знаю, — наконец произнесла она с лицом, выражавшим вселенское удивление.

Баламут злорадно захохотал.

— Сдаёшься?

— Сдаюсь, — Сирин свела брови в одну линию.

— Уговор дороже денег, — сказал Баламут. — Выкладывай, куда отправляться нам, чтобы мудреца этого найти?