Книга Космический роман. Сирота и гендиректор, страница 103 – Наталья Буланова

Сид замолчал, опустил голову, а я живо представила, как вся команда с большой теплотой отозвалась на рассказ своего руководителя. Как все они сплотились и помогли с воплощением обещания. Как они вместе нарушили корпоративный запрет и проникли в ангар к «Эре-7000».

У меня внутри все переворачивалось. Было больно и приятно одновременно.

Сид не забывал меня. Если бы отец не наврал, он бы обязательно нашел меня.

До чего же подлый человек этот Михаэль Лисчу. Он не оставил нам ни толики надежды на встречу. Если бы я не столкнулась с Картером Вином, я никогда не увидела бы Сида.

Я положила руки на стекло и прижалась к нему лбом. По ту сторону преграды Сид чуть присел, но сделал то же самое.

Я так хотела его обнять. Неужели больше никогда этого не смогу?

Неужели несчастный случай отправит его на расщепление на атомы?

В моем горле образовался такой ком, что я не могла сказать ни слова. Сид тоже молчал. Годы разлуки, упущенные возможности, нерастраченная любовь к родному человеку – все это кипело во мне, парализуя.

Пока по ту сторону не открылась дверь и рантарианец в форме не сообщил:

– Сид Лисчу, вам пора.

Я тут же вскинула голову и посмотрела в добрые насмешливые глаза брата.

– Успехов тебе, Лана. Я ни на секунду не пожалел, что сделал это. Иначе я никогда не встретил бы тебя и не узнал, что ты жива.

Сид резко развернулся, и я выкрикнула его имя.

Он даже не дрогнул. Уверенной походкой вышел из комнаты посещений, тихо закрыв за собой дверь.

А я завыла. Меня всю разрывало от боли и несправедливости. Кулаками я стучала в стекло и что-то кричала до тех пор, пока сзади меня не обняли крепкие руки.

– Тихо, моя девочка. Тихо. Все хорошо, – услышала я шепот в свою макушку.

Картеру пришлось крепко прижать мои руки к телу, потому что я сбила всю кожу на кулаках, стуча по толстому стеклу.

И он все повторял:

– Все будет хорошо. Все. Будет. Хорошо.

Но я мотала головой, кусала губы и тихо скулила, как щенок, что потерял свою стаю.

Больно было так, что каждый вдох вонзал в грудь сотню иголок, а выдох проходилсякислотой по горлу.

– Тихо, моя девочка. Тихо. Все будет хорошо, – слышала я на ухо голос Картера.

Его хриплый от эмоций голос подсказывал, что он стал свидетелем нашего разговора и тоже был тронут.

– Он же твой лучший друг, – прошептала я с трудом. – Он не зазнался. Он просто хотел выполнить обещание.

В горле словно наждачкой поскребли – я не узнавала своего голоса.

– Теперь я это знаю, – ответил мне Картер, крепко сжимая в руках.

Он поднял меня и повел по коридорам тюрьмы к выходу. Я же не видела перед собой ничего, кроме повторяющейся сцены, как Сид улыбается мне последний раз и уходит.

Уходит навсегда.

Дальше помнила вспышками: карт, полет, потом лифт и большая кровать в доме Картера Вина.

Я закопалась в подушки и одеяла прямо в одежде, накрылась с головой и затихла. Не хотела смотреть на часы. Не хотела знать, что в этой галактике больше нет моего брата. Не хотела ничего.

Только темнота, я, и боль.

***

На кухне стучат чашки. Пахнет кофе. Я слышу, как кран с водой то и дело открывают и закрывают снова и снова, словно нервно треплют рычаг.

Утыкаюсь носом в подушку и не хочу просыпаться, но тупая боль захлестывает волнами вместе с воспоминаниями.

Сид. Сид. Сид.

Кажется, имя брата пульсирует у меня в ушах.