Книга Космический роман. Сирота и гендиректор, страница 93 – Наталья Буланова

Я закрыла глаза. Представила себя крошкой и тот ужас, через который прошла. Как хорошо, что я этого не помню.

Одинокая слеза скатилась по щеке.

– Доктор, давайте приступим. Сколько бы это ни заняло времени, – прошептала я.

И через час погрузилась в темноту на операционном столе.

Проснулась я словно в аду: было жарко до липкого живота и мокрой простыни, душно до желания распахнуть окно, а в горле застряли сухие колючки. На спину словно положили раскаленный диск.

Сначала я была словно не я. Все мысли, воспоминания, все самосознание постепенно возвращалось ко мне сквозь сигналы боли.

Кто я? Лана Руглас.

Где я? В послеоперационной палате.

Почему? Я удалила клеймо галактической сироты.

Как же мне плохо!

Глаза резало, словно туда попал песок. Я лежала носом в подушку и ощущала, словно с меня живьем содрали кожу на спине.

Из горла вырвался тихий стон, и я услышала скрежет ножек стула около кровати. Повернула голову и встретилась с тяжелым взглядом Картера.

Он молча смотрел на меня. Кажется, с упреком.

Из моего горла вырвался еще один стон боли, и Картер привстал на стуле, наклонился ко мне.

– Хочешь пить?

Я кивнула, лежа щекой на мягкой подушке. Сил подняться не было.

Картер поднес бутылку с трубочкой, торчащей из горла. Направил ее мне в рот.

– Немного. Только смочи губы и горло. Так врач сказал.

Я сделала маленький глоток, а потом почувствовала, что хочу еще. Хочу много. Всю бутылку. Но не успела сделать большой глоток, как Картер отодвинул от меня бутылку.

– Почему ничего не сказала? – спросил он. – Знал бы…

Он замолчал, оставляя свои мысли при себе.

А у меня от одной попытки напрячь мозг тут же начала болеть голова. Изо рта вырвался еще один приглушенный стон.

Картер смотрел с упреком. Я взглянула на него, едва приоткрыв веки, на большее просто не хватило сил.

– И как ты умудрилась выбрать самую задрипанную клинику, Лана? – Картер уперся локтями в колени и смотрел строго, словно отчитывал одним взглядом, как маленькую.

– Знаешь, сколько ты лежала на операционном столе, когда подъехали мои спецы?

Мне почему-то было все равно. Настолько плохо, что плевать на все.

Картер сказал сам:

– Тридцать четыре часа, Лана. Представляешь нагрузку от наркоза? А от хирургического вмешательства?

Неожиданно Картер вскочил на ноги и заорал:

– Тебя там чуть не угробили!

Он начал ходить по палате, как хищник, загнанный в маленькое пространство. Метался от стены до стены, кидая на меня разъяренные взгляды.

Я обратила внимание на темные круги под его глазами. На помятую рубашку. На отросшую щетину.

Он все это время был рядом со мной? Сколько я проспала?

Я начала подсчитывать. Тридцать четыре часа плюс сколько? И сколько я проспала после операции?

Я попыталась подняться на руках, но спина отозвалась такой болью, что я завыла, упав в подушку.

– Лана! – Картер тут же оказался рядом. – Тебе нельзя двигаться. Скажи, если что-нибудь надо.

– С… С… Сколько… я проспала? – с трудом заставила язык шевелиться.

– Двое суток.

Я в ужасе поняла, сколько времени потеряла.

В своих расчетах я планировала сделать операцию и уйти после нее на своих ногах, отправиться к Сиду. Попытаться как-нибудь его спасти.

– Сколько длилась операция?

– Сорок часов, – хмуро отозвался Картер.

Сорок часов операции плюс двое суток сна. Это четыре дня, выкинутые из жизни. Осталось три до расщепления Сида на атомы, а я не могу даже сесть.