Книга Мой неласковый Муж, страница 81 – Екатерина Ромеро

Дни бегут марафоны, превращаясь в месяцы, а я не живу, потому что Его нет рядом. Снова, вот только теперь нет никаких масок и я одна в этом огромном мире. Совершенно потеряна. Без него.

Кажется, только теперь я понимаю, что Арман на самом деле значит для меня и что влюбилась я в него гораздо раньше. Еще тогда, когда любить было нельзя. Я любила его еще тогда, когда он меня готовил к Халифату, когда я звала его своим хозяином.

Кэрол иногда звонит мне, проверяет, как я, а у меня больше нет ответов, кроме одного дежурного: я в порядке. Я свободна. Но не жива.

Я улыбаюсь, но не радуюсь. Не помню, когда над чем-то последний раз смеялась.

Я тоскую по тебе, мой неласковый, я не верю в то, что ты в аду. Свой ад ты уже прошел, Арман, ты хлебнул этого сполна! Ты так настрадался, и в то же время мое сердце отказывается принимать такую реальность.

Зачем мы встретились тогда, зачем Арман выбрал меня из тысяч, если в итоге он все равно ушел?

Тебя нет, Арман? Я не верю в это, я с этим не согласна.

— Ты обещал, что всегда будешь со мной! Ты обещал мне! — ору в пустоту. Я одна в квартире, как псих-одиночка. Прошло полгода. Я решила пока никуда не уезжать из этого города. Можно убежать от чего угодно, но только не от себя.

Я хожу на пары, ем и сплю, но я больше немечтаю, и я застряла на одной главе. Его нет. Точка, и с этим ничего не поделать, а мне больно, потому что я надеялась на другой финал.

— Арман, я не знаю как, но я чувствую… я бы умерла, если бы ты тоже. Где ты, любимый… просто дай знак, — говорю сквозь слезы. За окном льет дождь, последние недели почти все время. Это небо плачет моими слезами. По нему.

* * *

«— На цепь его. Посадите ублюдка на цепь!!! — заверещал, а я засмеялся во весь рот, хоть улыбка теперь давалась мне с трудом. Паскудно зашитая рана с грубым шрамом тогда натягивалась до предела, и мне было больно, но я все равно смеялся, потому что понял одну вещь: Хамит может меня лупить, резать, да хоть камнями в меня бросать, но потом ему же придется меня лечить. На самом деле Хамит не смеет меня убить, не то сам тут же лишится головы, и он отлично это понимал.

Аммар тогда откуда-то притащил тяжелую цепь и забил ее в стену моей любимой холодной скорлупы без окон. Я давно считал ее личной комнатой, своими «хоромами», если так можно было сказать, потому что уж больно часто я там проводил время. Сам с собой. В одиночестве».

У меня нет ни одной его фотографии, даже крохотной, но Армана невозможно забыть, увидев только раз. Я пытаюсь дописать свой роман, правда, но выдумывать то, чего нет… какое я имею право?

В эту ночь я не сомкнула глаз, я писала воспоминания о Монстре, хотя теперь я отчетливо видела в нем именно Армана. Его нежность ко мне, его страсть, его попытки научить меня арабскому.

Все не зря — это единственное, что пока приходит в голову. Арман — это жизнь, до него я никогда не чувствовала себя настолько живой, и эти контрасты, мы настолько не похожи, но в то же время он именно тот, кто мне нужен.

— Я скучаю. Я так скучаю по тебе! И я тебя не отпускала, слышишь?! Мы должны были быть счастливы вместе, так нечестно!

Злюсь, кричу и плачу, а после успокаиваюсь. Мое настроение меняется по сто раз на день. Без него я словно потеряла землю под ногами.

Я звонила маме, мы коротко поговорили. С ней все хорошо, она рада, что я жива и вышла на связь. На этом все. У меня никогда не было и нет никого ближе Армана, и самое худшее то, что у нас практически не было времени.