Книга Насильно твоя, страница 19 – Екатерина Ромеро

— Расскажите о себе.

— Что ты хочешь знать?

— Ну не знаю, любимый цвет?

— Красный.

— Красный обычно агрессивные люди любят.

— А я агрессивный, по-твоему?

Смотрит на меня так, что я чувствую себя голой. Клянусь, я прямо вижу, как Роман сканирует меня взглядом.

— Я пока не знаю. Мне нужно больше времени.

— Илана, ты и так меня знаешь, тебе просто надо вспомнить!

— Ну, вообще-то, я пытаюсь!

— Не злись. Это ничем не поможет.

— Вы тоже мне ничем не помогаете! Как сок из лимона, выдавливаю из вас хоть какие-то факты!

Я быстро выхожу из себя и бегу вперед. Мне хочется стереть эту чертову амнезию и вернуться к прежней жизни, вот только я не знаю, какой она была.

Была ли я счастлива с этим мужчиной? Да? А вдруг нет? Связи с отцом до сих пор не было, и это уже немного начинает напрягать. Мне кажется, раньше я с папой каждый общалась, даже если он был в отъезде. Мы были близки, почему он теперь не пишет мне?

Что случилось? Отец не принял Романа как моего мужа или они были друзьями? Все смешалось, я не знаю уже, что думать, каша какая-то.

— Илана, стой! — слышу позади голос Романа, но не останавливаюсь, а после вижу, как сбоку ко мне несется огромных размеров пес. Такой большой, с крепким корпусом и длинными лапами, острой мордой и стоячими ушами.Доберман.

Перед глазами вспышка. Это точно когда-то было, боже!

Изо рта ни звука, проклятье, что я немая. Я падаю на землю как подкошенная, а пес начинает вгрызаться в меня.

— О боже, нет!

— Илана, нет, не бойся!

Роман уже рядом, и я распахиваю глаза. Сама не понимаю, как он так быстро поднял меня с земли и прижал к себе. Я прижимаюсь в ответ, крепко обнимаю мужа. Все расплывается от слез, мне страшно, и одно только понимаю: я машинально ищу защиты у мужа. Это хорошо.

— Тише, спокойно, — гладит меня по волосам, шепчет ласково, целует в висок.

— Уберите собаку, Роман, уберите! — сквозь слезы прошу и вижу, что Роман очень серьезен, закрыл меня собой, и, кажется, с ним и правда не страшно. Роман не даст меня в обиду. Никому.

— Люк, фу! Отойди.

Я боюсь, что уже вся в крови, но оказывается, пес облизывал мои ноги и руки, даже мое лицо.

— Он напал меня!

— Нет, девочка. Люк по тебе соскучился. Видишь, хвостом виляет? Он хочет, чтобы ты ему морду почесала.

Всматриваюсь: глаза собаки сияют счастьем, он продолжает облизывать мою ладонь и толкаться в нее носом.

— Я думала, что он хочет напасть.

— Не выдумывай. Здесь все собаки тебя обожают, ты их сама вырастила из щенков. Пошли.

Роман берет меня за руку, и мы вместе идем к вольерам. Там еще четыре пса, не менее огромных, черно-подпалых, и все они скулят, когда видят меня, виляют своими короткими хвостами.

— Они все меня знают.

— Конечно. Ты их часто кормила сама. Псы все дрессированные и знают команды.

— Мы их завели, потому что я просила?

— Нет, потому что я хотел. Ты была не против с условием, что мы возьмем щенков.

Это меня успокаивает, Роман любит собак, все нормально, хотя ощущение того, что раньше здесь были совсем другие псы, не отпускает. Клянусь, я точно вспомнила, что на меня уже нападала собака. Вот здесь, прямо на этом месте, и это так странно, что я уже сама не знаю, что правда, а что плод моей фантазии.

— Вы любите животных?

— Люблю.

— Каких именно?

— Хищников.

Сказал прямо, и я кивнула. Почему-то даже не сомневаюсь в этом, но пока не понимаю, насколько я права.