Книга Босая для сурового, страница 15 – Екатерина Ромеро

– Слушай меня внимательно, крысеныш дворовой. Ты не в гостях и не дома. Я купил тебя у  Гарика как товар на базаре, как вещь, поняла? Если я захочу, уже сегодня ты вернешься и ляжешь под него, раз так уж хочешь свободы. Я забрал тебя в качестве откупа за долг, так что отработаешь все, до копейки.

Вдобавок ты посмела обворовать меня, притом дважды, взяв особо ценные мне вещи, а долгов я не прощаю никому. Ты могла вернуть мне все это миллион раз, но не стала, за что тоже будешь расплачиваться. Завтра поедешь к врачам на осмотр. Не хочу принести в дом заразу вместе с тобой.

– Что…что?! Какие врачи, нет!

– Молчать. Как миленькая пройдешь терапевта, стоматолога, инфекциониста и гинеколога.

– Гинеколога?! Да вы сумасшедший! Ненормальный просто, сукин сын!

Вскрикиваю громко, когда резко получаю по губам от него. Огнем жжет. Больно. Чертовски больно. Я тут же затихаю, прикладывая руку к лицу. Тигр вовсе не шутит со мной. Он, правда, может сделать все, что ему угодно.

– Еще раз в моем присутствии матом будешь ругаться, рот вымою. С перцем. В моем доме ты должна вести себя прилично, а не как дворовая падаль, иначе отправишься в колонию, которая и так по тебе давно плачет. И поверь, девочка, я тебе такое дело насобираю, что ближайшие двадцать лет не выйдешь оттуда.

– Ненавижу…Ненавижу вас!

Шиплю тихо на него змеей, роняя слезы, и уже продумывая, как буду убивать Арбатова. Смачно и особо жестоко.

– Отпущу на волю, как только отработаешь долг. Полностью. И да, твое шмотье я сжег. От него воняло как от помойки. Это будешь носить, когда сама отмоешься.

Он бросает на матрац пару футболок огромных размеров и спортивные брюки. Явно со своего барского плеча.

Вытираю быстро нос и глаза от слез соленых, да что ж такое. Давно я так не расклеивалась. Да никогда, наверное. Вот только не хочу реветь перед зверем этим, ему все равно плевать, что там бродяжка чувствует. Я лишь воровка для Арбатова, грязная оборванка. А он для меня… дьявол в человечьем обличии.

– Выходить за пределы дома запрещено. Кроме меня в нем также живет моя женщина, Лиза. Ее не трогать. Мои дети уже взрослые, они тожеиногда заходят. Для всех ты должна быть незаметной тенью. Меня слушаться беспрекословно, делать что скажу. И самое главное – он так смотрит на меня, что я аж назад отодвигаюсь – никакого больше воровства. Если я еще хоть раз такое дерьмо замечу, выпорю ремнем. Будет больно, обещаю.

Пытаюсь переварить сказанное тигром, однако это просто не помещается в моей голове. Лишь смотрю в глаза его зеленые, ресницами черными обрамленные. Лицо его суровое такое, и такое…Убила бы!

Замираю от страха, когда мужчина наклоняется ко мне, руку мою бедную осматривая, а после слышу щелчок, и наконец, могу растереть раненое запястье. Он расстегнул наручники, однако теперь моя спесь поубавилась, и я не рискую наброситься на того, кто может свернуть мне шею одним движением руки.

По его интонации военного, и удару по губам за мат я хорошо понимаю, что возиться со мной тут никто не собирается. Он холодный, суровый и жестокий зверь. Я кожей чувствую его мощь, этот мужчина очень опасен, и это не какой-то там  Гарик с рынка. Всеволод силен и страшен. Он не пощадит меня, и играть со мной не станет.

Мужчина отстраняется от меня, и уже у двери я осмеливаюсь впервые окликнуть его, по имени.