Книга Заложница авторитета, страница 43 – Екатерина Ромеро

Мне кажется, что я схожу с ума. Как придурок сижу, и кручу эти гребанные часы в руках вот уже минуту, но никакой надписи на них нет. Не может быть. Такого просто не может быть! Осознание приходит постепенно, наваливаясь на меня. Это не часы Ареса. Это блядь, другие часы,а значит…их подбросили в квартиру Але. Не знала она ни о них, ни о деньгах. Правду мне говорила? Нет, не может быть, или…может? Я же чуть не убил ее тогда, почему не сказала? Или не увидел я правды в ее глазах, не разглядел из-за пелены мести… Черт, не могу собрать мысли в кучу.

Кровь пульсирует в венах, и я пытаюсь сделать вдох. Это все подстава. И деньги, и часы подкинуты были. Кто-то работает еще, не девочка это, не она. Боялась она видимо еще чего-то, вот только не знаю, чего именно или же кого. И страх этот ее был сильнее страха собственной кончины.

Мысли дикими лошадьми скачут в моей воспаленной башке. Не лгала она тогда. Может и знала Арсена, но эти подарки точно впервые видела. А я…Что я наделал? Что я, блядь, наделал?! Я отдал ее в чужие руки, на смерть считай, отвез.

Сам это сделал, сам решил. Не поверил ей тогда. Не видел ничего. Не мог думать от боли, хотел и ей такую же боль причинить, вот только отзеркалилось это все на мне, острыми осколками впиваясь куда-то в область, где раньше было сердце.

Лихорадочно беру телефон, и уже через пять минут ставлю на ноги своих ребят. Я успею, должен успеть! Всю дорогу набираю Чеха, но он не отвечает, сбрасывает специально, и это выводит меня из себя.

Мы гоним на бешенной скорости, но мне кажется и это слишком медленно. Чудом застаем Чеха у ворот, который собирается уже свалить куда-то. Он явно не ожидает меня тут увидеть, даже еще и вооруженным до зубов.

– Влас? Какая гм…неожиданность.

–Чех, отменяем все. Я забираю девочку. Убытки возмещу, за это не думай.

– Брат, дорогой, ты же знаешь, у меня много девочек, богатый выбор. За какой именно ты приехал?

Он словно нарочито медлит, но у меня уже начинает пульсировать в висках. Из последних сил сдерживаю себя, чтобы не наброситься на него и не открутить ему башку.

– Чех, не беси меня. Я за моей девочкой.

– Ты это про зверушку эту белокурую? Так поздно уже, на прицепе она. Забирают сегодня. Готовая уже. Строптивая была, но ты меня знаешь, и не таких ломали. Да и сам ты ее выкинул, чего ж то передумал?

Сглатываю. Рука тянется в кобуре, но я не рискую прикончить его, пока Аля тут. Пути назад уже нет. Или с ней вернусь или мне тоже уже можно заказывать венки.

– Ты меня знаешь. В долгу не останусь, но девочку я забираю. Не надо мне перечить.

Чех оттягивает время, но все же холодно пожимает мне руку. Он прекрасно понимает, что я все равно заберу ее, пройдя мимо него, или ступая по его трупу.

Нам открывают ворота, после чего я вхожу внутрь этого притона. Один из людей Чеха проводит меня в дальнее помещение. Это оказывается сырой и холодный подвал. По телу сразу проходится дрожь, хоть я и не боюсь холода.

Мы идем все дальше и дальше по узкому коридору. У меня дыхание спирает впервые от страха. За нее. Прошло два дня уже, и я даже не представляю, что с ней здесь творили. Зная Чеха, и того как он обычно девчонок обрабатывает, к горлу подступает тошнота, а в сердце зарождается дикий, просто необъяснимый холод.

Дверь со скрипом отворяется и загорается яркий бело-синий свет, заставляя меня на миг зажмуриться. Отрываю глаза, и первый кинжал вонзается в сердце, когда вижу ее.