Книга Крепостная, страница 13 – Марьяна Брай

Я шла следом за ней в комнату, закатив глаза.

По тому, что Домна замерла и уставилась на меня, войдя в свои покои, я не сразу догадалась, что надо ее раздеть и расправить постель. Это заняло немало времени, но за это время я осмотрела комнату: высокая кровать с балдахином и столбиками по углам, невысокая ступенька-табурет тут же, видимо, чтобы взобраться. Секретер и стул возле него, зеркало на столе с манерно изогнутыми ножками и банкетка в пару к столу. Напольные часы-ходики имели дверцу, и я поняла, что имеется и кукушка. Шкаф возле двери, сундук исполинских размеров. Вся мебель щедро увешана салфетками. На всех возможных плоскостях стоят вазы с цветами и небольшие фарфоровые статуэтки.

Не было среди этих украшений какого-то общего стиля, какой-то тематики. Словно Домна выбирала все самое красивое из возможного и тащила в свою нору. Окна здесь, похоже, никогда не открывались. Толстые портьеры раздвинуты были лишь на ширину ладони. От этого вся обстановка казалась гнетущей, тяжелой, как сама хозяйка.

Переодев мучительницу в сорочку, завязав под объемной шеей завязки от чепца и уложив ее в постель, я присела на банкетку и осмотрелась по сторонам. Чем она обычно отгоняет мух, мне было неизвестно.

— Веер бери, а то руками ещё тут примешься хлопать, - пригрозила хозяйка, и я впала в ступор. Та, видимо, заметила и добавила: - В шкафу, блаженныя!

В шкафу я нашла опахало!!! Два веера, соединенные из двух полукружий в круг, были привязаны к хорошо ошкуренному и, наверное, даже пропитанному маслом древку.

«Клеопатра недоделанная. Может, тебе еще пару мулатов тут поставить?», - подумала я и вернулась к кровати.Домна лежала на спине, ровно подправив одеяло под мышки. Руки ее, словно у покойницы, лежали вдоль тела.

Я поняла, что сидя этот процесс привести в жизнь не удастся, и встала. Мух не было, но я начала тихонько обдувать ее, надеясь, что так это и должно выглядеть.

— Ты меня ветром сим угробить решила? Простужить? – не открывая глаз, прошипела «царица Савская».

— Простудить…- поправила я, но тут же опомнилась, вспомнив о спине. - Нет, барыня, тут комарик пролетал…

Та хмыкнула, поджала мясистые губы и замолчала. Я стояла, как часовой у Мавзолея, надеясь, что муха наконец, прилетит и моя служба не пройдет даром.

От скуки я рассматривала стены, затянутые в обои с цветочным принтом. Цветочки пропечатаны были плохо, но я подумала, что они могли выгореть. Когда взгляд снова упал на тяжелые зеленые шторы, поняла, что солнце здесь – нечастый гость.

Домна захрапела, но первое время просыпалась от своих горловых рулад. Через полчаса она храпела уже размеренно. Я сделала несколько шагов на цыпочках, проверяя, не скрипит ли пол. К уважению мастера, строившего этот теремок, пол здесь был собран на совесть, и я подозревала, что хожу не по доскам, а по здоровенным плахам. Из таких был пол в доме бабушки.

Сделав шаг к секретеру, я замерла и посмотрела на Домну. Та спала как младенец. Видимо, все дело в этих чертовых снотворных перепелах, что свалили меня в сон, не дав убрать все за собой вчера вечером.

Не отрывая глаз от «домомучительницы» я кралась к секретеру, где на откинутой крышке лежала огромная, как в сказках, книга.

Здесь же были и чернильница, и перо. Я и сама начинала писать в школе пером, но оно было более современным. Мне вдруг захотелось попробовать написать что-то этим, лежащим на аккуратно свернутой в несколько раз серой тонкой бумаге. Видимо, ее использовали в роли промокашки.