Книга Крепостная, страница 20 – Марьяна Брай

— Токовый станок там, значит… - она положила булку, глаза ее забегали, видимо, в поисках чего-то, что можно привести пример. Потом, не найдя, она раскинула руки так, будто хотела бы показать слона, но их не хватало. - …Такущий вот!

— А чего им делают-то? Токарный, поди? – предположила я.

— Точно! Так и зовется. Ну вот. У хозяина в мастерской их всего два. Там посуду из дерева делают, части какие-то. Я была пару раз, забирала кружки да миски. В деревне их потом маслом натирают, сушат и кады ярмарка, значит, начинается, то там и продают. Красиву'шшее все! – Глаша выпучила глаза, натянула улыбку и закачала головой в разные стороны, как деревянный болванчик. Я прыснула в кулак и, не сдержавшись, всё же рассмеялась в открытую.

— Чаво смешного сказала? – вроде как даже обиделась Глаша.

— «Ничаво», - продолжая смеяться, ответила я.

— Я чичас скоро половики-та сыму, пока в реку положу да каменюкой прижму. Мальчонки там ишо трутся, приглядят. Так скорее их отшоркаем, полежавшие-то, - Глаша вытерла ладони о широкую юбку, поискала глазами свой белоснежный передник, в котором она накрывала стол, прихватила его и побежала в гостиную. - Собирайся, только шляпку-т не забудь! Ты ить почти барышня!

— Спасибо за совет, - ответилая, понимая, что снимать половики мне не по чину, хотя хотелось помочь подруге.

Шляпку я нашла с трудом. Под кроватью обнаружилась круглая коробка, а в ней пара шляпок с ленточками, чтобы завязывать их под: под подбородком. Мое коричневое платье не подходило ни к одной из них. Я сняла со стены голубое, приложила и нашла его подходящим по тону, быстро переоделась, заколола потуже волосы, натянула шляпу и расхохоталась.

— Ну чаво опять ржёшь, аки лошадь? – в комнату заглянула Глаша. Увидела, что я готова, и цыкнула языком: - Ну до чего же ты хороша, Надька! И не скажешь ведь, что девка не из родовитых!

— Шляпу правильно надела? – уточнила я.

— Правильно! Только вот чуть бочком ее: будто споскальзывать начинает, - Глашины глаза горели, когда она смотрела на меня. А я заметила, что она сменила кофточку на светло-голубую, с вышивкой на зауженных обшлагах. Заправленная в юбку и перевязанная широким поясом, ее кофта идеально подходила к лицу. Но ярко-красные бусы делали ее снова смешной. Размером с крупную черешню, по всей видимости, деревянные, они глухо брякали при любом ее движении.

— Красиво? – заметив мой взгляд, спросила она, но я понимала, что кроме восхищения, не имею права ни на что!

— Очень! А кофточка как тебе идет! – про кофту я не шутила. Она показывала, что у Глаши имелась талия, крепкая грудь и тонкая шея.

— Тады идем. Будешь как барыня со своей девкой! – воодушевленно прошептала Глаша. - Айда через главные, - она потянула меня к центральным дверям.

Пока мы шли через двор, а потом по улице, я начинала смеяться, как только в поле моего зрения оказывалась подруга: высоко задрав голову, видимо, чтобы бусы не скрывала даже тень от подбородка, она не шагала, а плыла в приплясах. Ставила ногу вперед, потом к ней подставляла следующую. И в это время шумно грызла семечки и пялилась по сторонам, чтобы удостовериться, что ее увидели все.

— Глань, а это ты щас чего делаешь? – спросила я, понимая, что хохот мой начинает ее пугать. Но она ведь не считает, что дело в ней. Любая моя странность тут же зачислялась в набор полученных после ушиба.