Книга Крепостная, страница 63 – Марьяна Брай

— До утра ли, чо ль, тут сидеть, слушать твои кряхтенья? Расскажи скоро да кряхти сиди, хоть да завтрева. Ишь чего, какую моду взял! – Нюра вдруг предстала предо мной, так скажем, в своей естественной среде. Это на улице она лебезила вокруг Фирса, а тут, на своей территории, была фурией самой настоящей и самого высокого класса.

— В опчем, барин наш выслушал Никифорова мужика, а потом будто бы выпрямился, словно хорошую новость-то услыхал. А Петр, что со мной у порога стояли, молчал да на ус мотал и крутил его…

— Каво? – вдруг спросила Нюра.

— Ус, каво ишо-то? – крякнув, ответил Фирс.

— И чем все закончилось? – уже измучившись ловить нить повествования, уточнила я.

— Барин сказал мужику, что опоздание этих мебелей не проблема, мол, все пусть как есть останетси. А он, мол, ждет с нетерпеньем. А потом сказал, что чичас вернетси. И меня пригласил на улицу выйти. Мы как только вышли, барин-то наш и айда бежать к коляске-то, значит. Плохо бёг, но старательно. А я и кричу, мол, куда это мы? А он говорит: «Давай домой меня вези, пока этот простофиля за нами не вышел.». Вот так мы домой-то и вернулись, а потом барин приехал и орал ходил по дому. А хозяин-то как вроде не слышит его, в комнатах сидели, - закончил, наконец, Фирс и получил свою кружку.

— Может, с головой у ево чево? – аккуратно предположила Нюра.

— Ты ишшо где не брякни, дура-баба. Наш барин – ума палата. А щас, после Надиных лечений и вовсе: ишь, бегает, как баранчик молодой. Дай Бог ему здоровья, - Фирс поставил кружку, быстро посмотрел на угол с иконами и перекрестился три раза. Нюра тоже.

— Любите вы Осипа Германыча? – спросила я осторожно и очень тихо.

— А как его не любить-то, Надюша, ты ведь чичас и сама поняла, что до смерти барыни только на его и можно было рассчитывать. А сейчас и подавно. Люд-та погонют чичас с земель, а он ить не собирается, - очень даже с душой ответила мне Нюра, не раздумывая.

— Это кто тебе сказал, что люд погонят? – уточнила я.

— Дак говорят, что земли-та нам не дадут. Мол, выкупать только ежели. А где их взять-то, денюх-та? А барин шепнул уже Фирсу. Давно уж шепнул, - Нюра ткнула Фирса в бок: - Расскажи, видишь ить, что наша она, не чужая девка-т,тоже за барина горой! – теперь меня поразила Нюра.

— Ишшо до смерти барыни мне барин объяснил, что дело все к этой вот весне и идёть. Мол, отпускать нас станут, а земли не дадут. А потом сказал, что сперва-наперво не надобно шуметь да галдеть, а надо подождать. И он нам всем наделы даст, кто при усадьбе, кого знает. А Домниных-то он не ведал вовсе. У его ить крепостных-та было ты да я, да мы с тобой. Душ пять али шесть, - подытожил Фирс.

Ну вот. Мне стало более не менее понятна позиция моих друзей, и она мне очень нравилась. Я-то думала, что Нюра – болтушка, а она похлеще разведчика: дело делает, за всем приглядывает, а сама молчит в тряпочку.

— Погуляю пойду, - я встала и натянула шаль на голову. Я отчетливо почувствовала ужасную слабость и очень сильную тягу. Я хотела пойти к реке, снова улечься там на снегу и смотреть в небо.

— Не придумывай! Метель-та, ишь какая! – Нюра даже за руку меня схватила.

— Не хочу в дом. И говорить ни с кем не хочу, Нюр. Устала я, - решила правдиво ответить я Нюре, поймавшей меня у двери. Руки, будто плети, повисли, ноги не шли. А как о реке подумаю, словно сила в них появлялась.