Книга Просыпайся, любимый, страница 26 – Екатерина Политова

Барьер вокруг поместья поддается, и я могу войти в узкий проход. Мама будто издевается надо мной. Иду по дорожке к дому, из дверей которого выходят ряженые в черное, мужчины. Я даже удивленно останавливаюсь. А… очередные музыканты. Офигенно хорошо платят за зомби, а зомби офигенно хорошо продают их концерты.

Раньше с ними работала я, но как-то так случилось, что Урсула всё делала быстрее и расторопнее. Особенно когда подняла сто два скелета во время концерта одной метал-группы прямо на выступлении. Публика была в диком восторге. Ещё бы… они веселились на поле былых сражений, там столько всего лежало. Заодно и выяснили, где очередное захоронение древности. Мама в тот раз заработала столько, что мне так и не назвала эту прекрасную сумму, у меня есть подозрение, что она всё ещё живет на эти деньги, которые она, скорее всего, выгодно вложила.

— Эй, красотка, — шепчет мне один из группы. Высокий, худой, с длинными гладкими черными волосами и черной подводкой вокруг глаз. На шее у него шипастый ошейник и он весь в коже.

— Проходи мимо, мальчик, — шиплю я и заставляю глаза гореть некромантской магией.

Они бросают мне в спину едкие пошлые смешки. Но быстро отстают, потому что я ухожу к дому. А ещё потому что ко мне тут же радостно пристает второй цербер. Если первого я ещё могу назвать крутым… то второй… я экспериментировала. Это тощее трехголовое создание. Злое и диковатое. Это три измененных уиппета. Он бегает как дикий, дерет деревья только в путь, вечно по привычке трясётся от холода, хотя не чувствует его. Поэтому я оставила его маме.

— Эй! Продай его нам, а? — кричат мне вслед металлисты.

— Вам этот дурень не по зубам! — улыбаясь, оборачиваюсь я.

— Сколько за нового возьмешь? Ты ведь Фаола? Это твой цербер? — спрашивает длинноволосый.

В итоге я беру у него визитку и сую я карман жакета. Деньги не повредят.

Цербера отпустила дальше болтаться по территории и вошла в дом. Где-то что-то громыхало и брякало.

На первом этаже кроме зомби-слуг никого. На вопрос «а где?» они медленно указывают наверх. На втором этаже тоже пусто. Зомби, пылесосит толстые ковры и опять указывает мне вверх. Чердак.

— Мама! — зову я, поднимаясь по крутой лестнице.

— Где-то же здесь должна быть эта штука! Твоя бабка была ужасной неряхой!Как можно было свалить мусор, старую одежду и артефакты в одну коробку?! — отзывается Урсула. — Где эта дрянь…

Моя мать в черном строгом платье роется в огромном сундуке. Другие рядом уже тоже открыты и выпотрошены. Коробки перевернуты, везде старые шмотки и пахнет сыростью. Мда. Седые волосы Урсулы выбились из идеальной прически.

— Сволочь, — выдыхает она выпрямившись.

— Кто? — уточняю я, сложив руки на груди.

— Все, — рычит мать, смерив меня сдержанным взглядом и деловито вздохнув. — Ты, Вердер и ваш общий дружок. Ты новости-то не читаешь?

Я хлопнула по карману жакета. Телефон остался либо в магазине, либо в машине. В машине, наверняка.

— Пояснишь?

— Магистр объявил вознаграждение на кровь Рафаэля Асэрры, — по тону голоса матери я не могу понять злиться она или радуется. — А я не могу найти чертов стилет Эльдоры.

— Мам, подробней, — я подхожу к одному из сундуков, брезгливо приподнимаю какие-то пыльные старые кружева. Раньше они были белыми - теперь от времени пожелтели.