Книга Институт благородных дэвров, или Гувернантка для варвара, страница 89 – Анна Ледова

От настолько прямого и беспардонного замечания у меня дар речи пропал. Я стояла и просто разевала рот, не зная, как вообще на это реагировать! Вот так запросто заговорить вслух о регулах! И не наедине, не в деликатном разговоре с матушкой или лекарем! И кто: мужчина с девушкой! В окружении ещё десятка мужчин!!..

Боги, нет, они не дикари даже…Просто дикие бабуины, дети природы, что лишь по случайности надели штаны и выучились говорить! Для них что, вообще нет никаких запретных тем?..

Выдавив какие-то невнятные бормотания и покраснев до кончиков ушей, я позорно сбежала. В один миг всё просто перевернулось с ног на голову. Самой растоптать репутацию выдержанной, всегда спокойной и приветливой, всепонимающей тессы за один день…

Вода. Океан печали забирает, рассказывал Чёрный Вепрь. На том самом утёсе недалеко от пристани, где он впервые показал мне фанау-марама, я и дала волю слезам. И, да, треклятые регулы сегодня, как назло, тоже случились.

– Езжай с нами, малявочка, – прорычали сзади. – Ктоху́нгетебе надо. Кайарахи говорит, чёрная тень у тебя на душе. Совсем плохая, изнутри точит.

Я не сразу узнала голос, потому что его обладатель обычно не участвовал в процессе воспитания. Да и вообще был немногословен, хотя утром будил нас воплями с завидной регулярностью.

– Господин Вангапу, – кивнула я, поспешно утирая слёзы. – Прошу извинить, день не задался. Но всё же должна заметить, что обращать внимание на чужие переживания – это не совсем этично… А со стороны господина кайарахи и вовсе крайне бестактно было обсуждать подобные вещи пусть даже с близким товарищем.

– Да дел-то мне, чего вы там с Чернышом сговориться не смогли, – удивился Ярый. – Я ж про другое, малявочка. Горе тебя поедом ест. Как эту свою «тра-та-та» грустную начнёшь играть, так оно ж сразу всем слышно. «Отчий дом». Этого, Дивельстера, кажись. Вот горазд же мужик музычку сочинять, ага.

Я не знала, чему удивляться больше – необычно длинной речи Вангапу; тому, что он запомнил название фуги и её автора или этой неожиданной эмоциональной чуткости. Особенно когда он своими громадными пальцами взял в щепоть кончик моего носа, выжимая из него мокрое и скользкое. Ничуть не стесняясь, вытер руку о широкую штанину и присел рядом на траву. А меня накрыло по второму разу, и я, захлёбываясь словами, вдруг рассказала про своего отца.

– Я и говорю – к тохунге тебе надо. Тохунга поможет.

– Господин Вангапу, вы меня не поняли! Это нельзя вылечить… Это не болезнь в обычном её понимании… Лучшие лекари королевства!..

– А при чём тут лекари? Тохунга не лекарь. Тохунга – шаман. Тохунга заклинания сильные знает, большую волшбу сотворить может. Тохунга новым душам дорогу внаш мир указывает, а старые на тот свет провожает. А коли заплутала душа – так направит, на место вернёт. Великой силы колдун. Не думай. Ехать надо.

Боги, что ещё было ожидать от дикарей… Заклинания, магия. Конечно. У них ведь и птицы разговаривают, и небо-отец в океане звёзды полощет. Может, он просто рассчитывает, что уговорит меня, тогда и Имельде некуда будет деваться? Вслух я, конечно, это предположение не озвучила. Но испытала искреннюю признательность за его участие.

– На рассвете отплываем. Ты подумай, малявочка. А ежели боишься чего – так гостей в Дэврети пуще золота ценят. А с этим, – кивнул он на красный шнурок, – никто тебя не тронет. Даже и сам Черныш. Оберег это, чего опять вскинулась…