Книга Сердце Вьюги, страница 12 – Маргарита Дюжева

— Я отрекаюсь от своего рода, семьи и всего, что мне причиталось. Я не вернусь в этот дом, не буду искать встреч с тем, кого знала. Не пошлю ни письма, ни весточки. Не приду ни с жалобой, ни с радостной вестью. А еже ли когда-нибудь наш пути пересекутся, пройду мимо, не поднимая глаз, и не обращусь по имени. Я отрекаюсь и смиренно принимаю свою участь на чужбине. Это моя расплата за счастье молодых.

Так странно…

Счастье им, а расплата мне. Разве это справедливо?

Хотя, о чем это я. Жизнь никогда не отличалась справедливостью.

Верховный обмакнул шелковую кисть в пиалу с ритуальным благовонием и вывел у меня на лбу перевернутый полумесяц – символ смирения.

— Отныне ты не принадлежишь ни семье Родери, ни любому другому клану. Это место больше не является твоим домом. Все, что тебе дозволено – это собрать походную сумку из своих вещей и поставить свечу в память предков. Будь готова к отъезду через час…Я распоряжусь, чтобы тебя накормили перед дорогой. Путь предстоит долгий.

Однако выехать не удалось ни через час, ни через два, ни даже через пять. Непогода усиливалась. Сердитая вьюга превратилась в буран, и шквальный ветер бился о стены замка, яростно завывая не чердаке и в дымоходах.

Кругом был снег. Он засыпал окна и двери, в считанные минуты заметал проходы к замку, которые безуспешно пытались прочистить измученные слуги. Ни одна повозка не могла выехать за ворота, ни один наездник не могпроехать, не увязнув через десяток шагов по самое пузо.

Съедая робкие лучи зимнего солнца, небо становилось все темнее, а тяжелые свинцовые тучи опускались все ниже к земле.

Казалось, будто и не день вовсе, а вечер. И сама стихия обозлилась на замок Родери, отрезав его от всего остального мира.

Жрец обещание сдержал – подозвал служанку и велел ей принести еду в мою комнату. Девчонка поджала губы, и недовольно зыркнув на меня, низко поклонилась:

— Как прикажете, Верховный.

Она, как и все остальные обитатели замка, была на стороне бедной Ханны, у которой я посмела украсть первую ночь.

Почему-то стало обидно. Знали бы они, какой стала эта ночь…

Нет, там не было ни грубости, ни насилия. Не было оскорблений. Ничего не было, кроме равнодушия и стены холода, о которую трижды разбивались мое сердце и душа.

После отречения я ушла в свою комнату. И хотя мне отчаянно хотелось спрятаться от осуждающих злых взглядов, я заставила себя идти ровным шагом, с расправленными плечами и гордо поднятой головой.

Я ни о чем не жалела. И пусть они подавятся своим осуждением. Если бы выпал шанс отмотать время назад и все переиграть, я бы поступила точно также. Хотя нет, кое-что все-таки изменила – отказалась бы от встречи с драконом.

В комнате было холодно и царил дикий беспорядок.

Кто-то, скорее всего сама Ханна или матушка с помощницами, устроили ночью погром в моем жилище. Все шкафы были открыты, все мои скудные вещи были выброшены на пол. Что-то было порвано, что-то связано узлом. Они разбили кувшин для умывания, предварительно разлив воду по полу и вещам, а еще вазу на каминной полке. Сам камин разворошили, раскидав пепел, а внутрь набили моих же подушек и одеял. Даже старые шторы и то оборвали, превратив в лохмотья.

Сквозь настежь открытое окно врывались порывы ветра и снег.

Опустив руки, я смотрела на это безобразие и, чувствовала, как горькие слезы наворачиваются на глаза.