Книга Барышня-служанка, страница 73 – Елена Княжинская

Ну уж нет, я так просто не сдамся! Бочком я стала пробираться к двери. Шаг, другой. Я была почти у цели, от свободы меня отделяли какие полметра, как вдруг Володя преградил мне путь. Прижал к стене, выставив руки вперед, не позволяя сдвинуться с места. Обманчиво-спокойный, расслабленный, он не сводил с меня взгляд. Любимая левая бровь чуть приподнялась, будто Чарторыйский спрашивал: попалась?

А что я? Я давно попалась, пропала с первой встречи, когда увидела эти черные колдовские глаза, услышала его голос, поняла, что влюбилась.

– А как же испытания? – уточнил муж. – Уже неинтересно, что у нас получилось?

– Ждать долго, – ответила ему. Облизала губы,опустила взгляд. Не нарочно, это получилось само собой, но провокация удалась. Муж стоял слишком близко, чтобы я не чувствовала его желание. – Завтра проверим.

– Завтра, так завтра, – неожиданно согласился он. Отступил, отпустил меня, будто потерял интерес. Даже обидно стало.

– А я?

Я сделала шаг навстречу. Этот наглец, который только внешне казался приличным человеком, поднял меня, перекинул через плечо и вышел из кухни.

– Знаешь, кто ты? Ты – пещерный человек! Только они так себя ведут.

– А ты чародейка, которая лишила меня покоя и превратила в пещерного человека, озабоченного только тем, как бы и тебя заколдовать.

– Поздно, уже околдовал. Захочешь, не избавишься от меня.

– Не захочу, – пообещал Владимир, открывая дверь теперь уже нашей спальни.

Эксперимент удался. Молоко в крынке не просто не прокисло, оно оставалось прохладным, несмотря на достаточно высокую температуру воздуха на кухне. Я убедилась в этом утром, когда отправилась готовить завтрак. Думала об оладьях, но теперь сам Бог повелел приготовить омлет.

Разбила шесть яиц, выбила с молоком, солью, молотым перцем. Поджарила на сливочном масле. К местным растительным все никак не могла привыкнуть. Вряд ли рыжиковое или льняное можно использовать для жарки. О подсолнечном здесь и не слышали. Это тем более странно, поскольку картофель уже вошел в употребление, хотя до брюквы с репой ему пока далеко. Не жаловали его местные крестьяне. Кое-кто выращивал на продажу господам, и только. Тот мешок, который мне удалось купить, был скорее исключением.

Завтрак пролетел незаметно. После мы с мужем, наконец, выбрались на улицу. Благо метель прекратилась. Зато снега навалило столько, что бедный Петрович с трудом справлялся. Большой деревянной лопатой он расчищал дорогу. Успел накидать столько, что получилась небольшая горка, уже облюбованная стайкой ребятишек. Скатиться с нее вряд ли получилось бы, слишком рыхлой она была, зато в качестве крепости вполне сгодилась. Мальчишки тут же принялись собирать снег в комья и укреплять ее. Один из них, что постарше, предложил облить конструкцию водой, чтобы точно схватилась.

– Не пойдут, – произнес Владимир, глядя на них.

– Куда не пойдут? За водой?

– Да. Посмотри на них. Они сами уже похожи на снеговиков. Стоит хоть кому-то появиться дома, мать загонит и не выпустит, пока малец не обсохнет. За это время столько всего произойдет.

Муж говорил о местных мальчишках, незаметно перешел к детским воспоминаниям. Я тоже поделилась своими о том, как с девчонками катались на лыжах и коньках на пруду. Лыжи делал дедушка и охотно дарил другим детям. Коньки и вовсе были редкостью. Приходилось меняться. На лед мы выходили не всей гурьбой, а по несколько человек, и все же это были одни из самых светлых и радостных событий.