Книга Барышня-служанка, страница 8 – Елена Княжинская

Перво-наперво я сунула любопытный нос в сверток с бельем. Пусть эти предметы гардероба не были видны под одеждой, но именно красивое белье придавало женщине уверенности. Итак, что тут у нас? Милые хлопковые панталончики до середины бедра без кружев ипрочей ерунды и своеобразный корсет. Прелесть последнего была в том, что он имел чашечки и лямки: поддерживал грудь, не стягивая, не деформируя ее. Ленты-завязки располагались спереди, позволяя затянуть его так, как хотелось. Одной проблемой меньше: хотя бы одеваться и раздеваться я смогу без посторонней помощи. Правда, сейчас делать это пришлось при Дуне. О личном пространстве здесь, как я поняла, не слышали, а слуги, видимо, частенько помогали господам при купании. Стоило ли удивляться, что ни о каком уединении и речи быть не могло.

Одежда, слава всем богам, оказалась достаточно привычной и странным образом мало чем отличалась от той, что носили горничные. Разве что была ярче: снежно-белая блузка с высоким воротником, украшенном вышивкой, и длинная темно-синяя юбка. Мне казалось, что семья Кати состоятельная, даже богатая. Может, у них принято носить скромные наряды? Жаль, что даже спросить не у кого.

Горничная все же не утерпела и принялась мне помогать. Спасибо, хоть чулки позволила самой натянуть. Следующие десять минут я чувствовала себя манекеном, механической куклой, от которой только и требовалось, что поднять руки, опустить руки, повернуться туда, повернуться сюда. Дуня надела на меня нижнюю юбку, закрепила завязками, затем блузку и, наконец, верхнюю юбку. Благодаря ее опыту и ловкости на все про все ушло немного времени, хотя я еле выдержала и уже не так завидовала графиням и принцессам прошлого.

В дверь опять постучали.

– Катерина Семеновна, барышня,  – послышался голос Груни, – Семен Андреевич гневается, что вас так долго нет. Поторопились бы.

– Иду! – бодро ответила ей, а у самой сердце в пятки ушло. Сколько бы ни убеждала себя, что ничего плохого мне не сделают, волновалась как никогда прежде. Мне снова предстояла встреча с отцом, пусть не моим, но от этого не стало легче.

Я сделала шаг и едва не упала, запутавшись в подоле длинной юбки. Пришлось чуть приподнять ее. Не хватало снова упасть с лестницы или откуда-нибудь еще. Боюсь, этот раз может стать последним.

И тут меня осенило: что, если Катя и правда умерла, не сразу, а от последствий травмы? Я же по какому-то нелепому стечению обстоятельств заняла ее место. Голосов я не слышала, раздвоением личности не страдала. Значило ли это, что я получила новое тело в безраздельноепользование и теперь могу прожить жизнь заново, с того места, где остановилась?

Мысленно поблагодарила высшие силы, которые сделали мне столь щедрый подарок, и попросила прощения у Кати. Пусть покоится с миром или же получит новое воплощение в том мире, где она будет счастлива.

– Барышня, а как же прическа? – поздно спохватилась Дуня, но я лишь отмахнулась. Это все мелочи по сравнению с теми перспективами, которые открывались передо мной. Главное теперь – проявить осторожность и не допустить новых фатальных ошибок. Хотя в той аварии я была пострадавшей стороной, но теперь решила, что лучше перебдеть, чем снова лишиться здоровья иди свободы распоряжаться собой.

Желая поскорее покончить с делами, я не стала задерживаться. Собрала волосы в низкий хвост и завязала лентой. Благо последняя нашлась у запасливой горничной. Отказавшись от помощи Дуни и Груни, сгоравших от любопытства, я отправилась в гостиную, где по обыкновению хозяин принимал гостей. Я уже перестала удивляться тому, как много знала, и даже была благодарна: Катина память меня ни разу не подвела, хоть и отличалась некоторой избирательностью. Например, о прошлом вечере я совершенно ничего не помнила.