Книга Барышня-служанка, страница 10 – Елена Княжинская

Я же, несмотря на все попытки сохранить гордый, независимый вид, нет-нет, да и посматривала в сторону так называемого мужа. Пыталась убедить себя, что первому впечатлению не стоит верить. Оно обманчиво. Нет во Владимире ничего такого, чего нет в других мужчинах. Не самый красивый, если уж на то пошло: глаза хитрые, с прищуром и немного печальные, нос прямой, без горбинки, чисто выбритый волевой подбородок с небольшой ямочкой. Иссиня-черные волосы неплохо бы подстричь и уложить, чтобы не лохматились. Еще руки: ладони слишком большие или не слишком? Что-то я уже запуталась.

Кстати, я так и не узнала, за что его прозвали отступником. Как проявляются его способности чародея? Что, если… Точно! Как я сразу не догадалась? Он каким-то образом заколдовал меня. Может, приворожил? Я, конечно, в подробную ерунду никогда не верила, но вдруг?Есть же вещи, необъяснимые с точки зрения науки. Например, мое появление здесь. С другой стороны, что мешало Владимиру применить это же колдовство к самой Кате? Не рассчитывал на такой прием? Подходящего заклинания не нашлось? Был уверен в своей неотразимости? На бабника вроде бы непохож. Хотя как их узнать? На лбу не написано, будет мужчина хранить верность женщине или станет гулять направо и налево.

– Катерина! – громко, видимо, уже не в первый раз, позвал меня Семен Андреевич. – Ты ничего не хочешь нам сказать?

Я скажу, знать бы, что вы хотите от меня услышать. Я же весь разговор пропустила, пока безуспешно искала недостатки во внешности Владимира. Придется импровизировать.

– Отец, – начала я, надеясь, что именно так моя предшественница обращалась к родителю. – Я подумала…

– Не юли, – прикрикнул он,  теряя терпение. – Говори, пойдешь с мужем по доброй воле или…

– Пойду! – воскликнула, не веря своим ушам. Если Владимир не отказался от меня, значит, у меня еще есть шанс показать себя с лучшей стороны, вернее, настоящую себя. Вдруг я ему тоже понравлюсь, как он мне?

Семен Андреевич открыл и тут же закрыл рот. Несколько мучительно долгих мгновений не сводил с меня пытливого взгляда. Видимо, ждал новой истерики с битьем посуды или что-то похуже. Нет, господа, не на ту напали. Я всегда старалась избегать конфликтов или решать их сразу, пока еще не сказаны обидные слова и можно договориться.

Я встала. Мужчины поднялись вслед за мной. Что, вот так, сразу придется уйти? Даже не попрощавшись?

Отец и муж молча взирали на меня, видимо, ожидая каких-то слов или действий. Так, Катя, не тушуйся. Возьми себя в руки и действуй.

– Дайте мне десять минут собрать вещи.

– Какие вещи? – переспросил Семен Андреевич.

– Самые необходимые, – ответила ему, – только то, что смогу унести сама. Я же не прошу у вас приданого.

– Десять минут, – подтвердил Катин отец, демонстративно вынул из кармана жилета круглые часы на золотой цепочке. – Время пошло.

Я ничего больше не сказала ему. Не видела смысла спорить или что-то доказывать. Молча вышла из гостиной, поднялась в спальню. Глупо было обращать внимание на его слова, но я чувствовала обиду. Мой родной отец тоже не нуждался во мне. Мы созванивались раз в месяц, обменивались парой ничего не значащих фрази только. Я понимала, что ему было сложно, и не осуждала его.

Поведение Катиного отца меня, напротив, удивило. Неужели его совсем не волновала судьба дочери? Честь или данное слово оказались важнее отношений с собственным ребенком? Может быть, устал терпеть ее выходки? Чаша терпения переполнилась. Гадать можно было бесконечно, но вряд ли я смогу докопаться до правды. Нужно перевернуть эту страницу не моей жизни и открыть новую. Самой начать творить собственную историю.