Книга Магазинчик с тайнами в наследство, страница 36 – Лилия Бланш

– Тогда проваливай, – равнодушно пожал он плечами и повернулся ко мне спиной.

Вот и поговорили.

Фух!

Я глубоко вздохнула, выдохнула и направилась в соседнюю кузницу.

Мужик здесь попался сообразительный, но, услышав, что денег выкупить подковы у меня нет, послал лесом.

И я пошла. Не лесом, а дворами.

В третью кузницу. Здания я не видела, но звон кувалды намекал, что оно имеется где-то там. Между плотницкой и кожевенными мастерскими обнаружился узкий проход, откуда и раздавался многозначительный звук.

Третий кузнец отличался от первых двух опрятным внешним видом. Густые брови подстрижены, как и аккуратная белоснежнаябородка. Серые глаза, не затуманенные утренним возлиянием, внимательно смотрели на меня, пока я излагала суть дела.

– Финансовые сложности? – с сочувствием поинтересовался он.

– Они самые.

Отрицать что-либо смысла не вижу. Ведь я сразу обозначила, что денег для выкупа товара нет.

– Но я только что выпустилась из Академии, и я способный артефактор. Уверена, что продам подковы по хорошей цене и ваш процент будет даже больше того, что вы получаете за обычное изделие!

– Ладно, бери, – пожал плечами кузнец.

– Давайте напишу расписку, что взяла у вас на реализацию десять подков.

– Не надо, – махнул рукой мужчина и принялся складывать подковы в мешок из холстины.

– Спасибо, конечно, за доверие, но обязательно надо, – нахмурилась я. – Завтра с утра принесу расписку.

– Как скажешь, – усмехнулся кузнец. Явное недоверие обижало, но как-нибудь переживу, а расписку всё равно принесу.

Домой я не шла, а летела. Ну, насколько это было возможно с тяжёлой сумкой, полной металла, в руках.

В конце безденежного тоннеля показался хоть какой-то свет.

Я мысленно посчитала доход.

Три золотых суриана за одну подкову или шестьдесят серебряных лир. Двадцать пять процентов от шестидесяти – девять лир. Обычная подкова стоит пять. По-моему, кузнец от сотрудничества со мной немало выигрывает. Осталось только изготовить вечную подкову.

А я пока не имела ни малейшего понятия, смогу ли это сделать.

Едва вошла в дом, Джед обрушил на меня новость.

– Инквизитор приходил. Ты не открыла, он был в ярости.

– Как я могла открыть, если меня не было дома, – пожала я плечами. – А что, разве уже время обеда?

– Угу. Жрать принесла?

– Если только ты станешь есть подковы.

Открыла холщовый мешок и продемонстрировала филину свою добычу.

– Не, такое я не ем, – отказался он с ноткой лёгкого презрения.

– Как знаешь.

– И тебе не советую.

– Думаешь, не стоит? – я даже почесала в затылке, изображая мыслительный процесс.

– Тяжеловато для желудка, – путём заправского энциклопедиста проинформировал филин.

– Спасибо, Джед. И что бы я без тебя делала?

Филин обиженно замолчал. То ли, потому что расслышал, наконец-то сарказм в моём голосе, то ли, потому что я назвала его сокращённым именем.

Разбираться не стала, да и не успела бы при всём желании, потому что со стороныдома раздался настойчивый стук.

На пороге стоял довольно раздражённый инквизитор.

– Добрый день, госпожа Роузли. Неужели вы рады меня видеть? – колко поинтересовался инквизитор.

– Мечтать не вредно, – хмыкнула я и посторонилась, впуская его в дом.

– Что же вызвало такую широкую улыбку на лице?

Инквизитор сегодня явился без цилиндра и даже не во фраке. Кажется, решил соответствовать собственной легенде о том, что он плотник, поэтому одел простой сюртук прямого кроя, в которых ходили в рабочих кварталах, под него жилет и простую белую рубашку. Я имела удовольствие лицезреть и шею инквизитора, поскольку рабочий класс не носил шейных платков, и даже ключицу – потому что рубашка была легкомысленно расстёгнута на пару пуговиц. На голове вместо цилиндра красовался картуз.