Книга Подменыш, страница 43 – Ольга Богатикова

Матвей немного помолчал, а потом придвинулся ко мне ближе.

– Мне нет дела до других миров, – негромко сказал он. – Меня интересует то, что происходит с тобой. Ты очень мне нравишься, Матрена. Твой собственный мир очень широк, и я хочу быть его частью.

Январин протянул руку и осторожно сжал мою ладонь. Я немного помедлила и переплела свои пальцы с его.

– В моем мире много места, и для тебя оно тоже найдется. Но в Алексеевку я все-таки отправлюсь одна.

Матвей усмехнулся, а потом снова стал серьезным.

– Это не опасно?

– Конечно, опасно, – я криво улыбнулась. – Таня может прогнать меня взашей, и тогда мне придется действовать силой. Например, привязать ее к стулу и сидеть рядом до тех пор, пока не явится змей. Представляешь, сколько синяков она мне набьет, пока я буду ее привязывать?

– То есть, змей тебе не навредит?

– Он вредит лишь тому, к кому присосался. И все.

– Ладно, – Матвей наклонился и коснулся губами моей руки. – Тогда просто будь осторожна.

***

В Алексеевке я была в восемь часов вечера. Между ней и Соловьевкой было всего три километра, поэтому я пришла туда пешком. Нужный дом нашла без труда – мне указали его старики, которых я встретила у местного магазина. А вот Таню Сажневу узнала не сразу.

Когда я подошла к ее жилищу, она подметала двор. С момента нашейпоследней встречи Татьяна сильно похудела и постарела. Ее пышные рыжие волосы превратились в крысиный хвостик невнятного ржавого цвета, а кожа приобрела нездоровый серый оттенок. Метлу она держала слабо и неуверенно и с таким усилием скребла ею площадку возле крыльца, будто та весила десять килограммов.

– Привет, Танюша.

Сажнева остановилась и повернула ко мне голову. Ее глаза напоминали два темных бездонных провала.

– Матрена? – удивилась она. – Какими судьбами?..

– Я была в ваших краях и решила зайти, чтобы выразить соболезнования. Пустишь меня в дом?

Таня кивнула. Я отворила калитку и вошла во двор.

– Я принесла тебе подарок.

Я вынула из рюкзака бутылочку с успокоительной настойкой, найденную сегодня в кладовке среди прошлогодних запасов.

– Добавляй это по чайной ложке в вечерний чай и будешь спать, как младенец.

– Младенцы обычно спят беспокойно, – усмехнулась Таня. – Спасибо, Матрена.

Она поставила метлу у крыльца и поманила меня в дом.

– Где твои дети? – спросила я, когда Сажнева привела меня в кухню.

– Сегодня они ночуют у бабушки.

Таня жестом указала мне на стоявший у стола табурет, и я удобно на нем устроилась.

– Теперь рассказывай, что тебя ко мне привело, – сказала она, усевшись рядом. – Раньше ты никогда ко мне не приходила. Если ты здесь, значит, случилось что-то серьезное.

Я улыбнулась. Как же приятно общаться с умными людьми! С ними можно говорить о деле без долгих предисловий и дурацких хождений вокруг да около.

– Я хочу задать тебе вопрос, – произнесла я, глядя ей в глаза. – Скажи, Танюша, могут ли покойники выбираться из своих могил?

Сажнева вздрогнула.

– Что ты имеешь в виду?

– Просто скажи – да или нет?

– Наверное, нет, – голос Татьяны прозвучал тихо и сипло.

– Твой муж умер от рака, верно?

– Верно. От рака желудка.

– Ты ведь участвовала в Колином лечении, правда? Видела, как болезнь вытягивала из него силы, была рядом до самого конца. А потом сама же его хоронила. Так?

– Зачем ты это спрашиваешь? – теперь в голосе Сажневой слышалось раздражение, готовое перерасти в гнев. – Зачем давишь на больную мозоль? Ты для этого сюда пришла? Уточнить очевидные вещи? Не понимаешь, насколько это грубо и неприятно? Мне больно об этом говорить, Матрена! Да что там, мне больно об этомдумать!