Книга Невидимый муж, страница 104 – Анна Снегова

Но совершенно точно была уверена, что это не могу быть я.

Волчица же должна тоже почувствовать что-то к своему Волку? Всё, что я чувствовала, это отчаянную, звериную тоску. Но совсем по другому мужчине.

Больше всего спину жёг пристально-голубой взгляд Фрейи, которая шла на шаг позади. Я буквально кожей чувствовала, как её разрывает от непроизнесённых вопросов. И очень надеялась, что как только мы останемся одни, она все их задаст. Я бы тоже с удовольствием послушала ответы.

Может, хоть тогда я пойму, что вообще за сумасшествие происходит в моей жизни.

Глава 24

Опомнившись, Фенрир отпустил мою руку, только когда мы вышли из дворца.

Я потёрла запястье, на котором чётко вырисовывались следы сильных пальцев. Но сердиться на него не получалось. Я каким-то шестым чувством ощущала, сколько эмоций бушует внутри внешне такого невозмутимого Белого волка. Он по-прежнему смотрел только перед собой и распространял такой лютый холод, что я поёжилась.

Правда, поймала себя на мысли, что всё равно мёрзну не так сильно, как полагалось бы в горах, в городе, сотворённом из чистого льда.

Кажется, я наконец-то начинала понимать, почему. И моя способность, которая так удивляла меня с самого детства, да и выручала не раз – не мёрзнуть даже в самой тонкой и прохудившейся одежде и обуви, - получила своё объяснение.

Кровь асов во мне! Всё это время она берегла и защищала меня от самой лютой стужи. Без неё я бы давно околела от холода там, где просто мёрзла. Мои волосы цвета снега, моя любовь к зиме и снегопадам… всё, всё теперь находило своё объяснение, и как недостающие стёклышки мозаики одно за другим укладывалось в общий узор.

Правда, в нём оставалось ещё слишком много пустых пятен. Я надеялась, что моё пребывание в Гримгосте это исправит.

Ещё больше я надеялась, что пребывание это не будет слишком продолжительным. Что делать, если бабка не отпустит… пока о таком было страшно даже подумать. Вряд ли из этого города-крепости, напичканного магами и вооружёнными воинами, можно сбежать так просто.

Через всю главную площадь за нами чеканили шаг четверо стражей в полном доспехе с длинными копьями на плечах, словно лишний раз напоминая об этом. Остроконечные шлемы сверкали, закрывая половину лица. Так, что я не могла воспринимать их, как живых людей, с которыми хотелось бы познакомиться – только как о слепых и послушных орудиях моей бабки-королевы. Которые, в отличие от Фенрира, любой приказ выполнят слепо и не рассуждая.

Мы пересекли площадь по диагонали, потом свернули на широкую улицу, которая уводила куда-то в сторону, в ту часть города, которую я ещё не видела. Улица поднималась в гору, всё выше и выше…

И по мере того, как мы забирались туда, где казалось, живут только облака, я вновь различала впереди размытые дымкой крепостныестены… и башню, горделиво взмывающую ввысь на углу этих стен.

Она была четырёхугольного сечения, массивная, прозрачно-голубая, как и все постройки здесь, оканчивалась остроконечной крышей из синего льда. Тут и там – крохотные окошки-бойницы. Вершина башни утопала в тумане – том самом, в который превращаются, верно, уставшие облака, спускаясь на ладони к людям из небесной выси.

- Это… ваш дом? – догадалась я, по мере того, как башня всё отчётливей вырисовывалась и становилось ясно, что она и есть цель нашего пути.