Книга Невидимый муж, страница 162 – Анна Снегова

Снова откидываюсь на подушках, сглатываю комок вязкой слюны.

Пустота говорит тихо:

- Я знаю, какое зрелище хочу вспоминать, когда стану бродить бесплотным призраком на болотах.

Кончики мужских пальцев касаются моего горла. Я вздрагиваю. Медленно ведут вниз. Пока не натыкаются на кромку выреза на моём платье.

Мне кажется, я становлюсь зависимой от его прикосновений. Потому что это единственное, что нас связывает. Напоминает мне, что мы вдвоём, и я больше не одна. Каждый раз, как эти упрямые пальцы медлят, мне хочется просить не останавливаться. Не останавливаться, иначе у меня остановится сердце.

- Какие ещё болота? – шепчу обиженно. – Кто тебя на них пустит! Учти, я собираюсь быть очень ревнивой женой.

Пустота отвечает смешком.

И наконец-то перестаёт медлить или говорить глупости. Одним движением рвёт податливую ткань вниз, обнажая нежную кожу.

…Снять все лишние преграды.

Изучать – пальцами, губами, всем телом.

Млеть и умирать, таять первым снегом от жара его прикосновений.

Сводить с ума и сходить с ума самой.

С удивлением понимать, что такое на самом деле – быть единым целым.

И… да.

Плечо пригодилось. И не раз. И даже не два.

Потому что, когда дорвавшийся до брачного долга супруг от души отконсумировал меня в первый раз и потащил в купальни мыть, мы как-то неожиданно вспомнили, что там у нас тоже осталось незаконченное дело. И до ночи ещё далеко. И спать никто из нас вроде как в этот раз не планирует.

После, переглянувшись, мы так же внезапно вспомнили о том, как давно ничего не ели. И в считанные минуты смели всё содержимое подноса Фрейи. Столько раз её от души благодаря, что бедной девушке там, наверное, уже икалось. К тому моменту Бьёрн наконец-то снова воплотился обратно, что ни коим образом не способствовало моему душевному равновесию. Оказалось, что его дар невидимости был спасением, и просто-напросто щадил мои нервы! Потому что, конечно, увидь я воочию весь масштаб задачи в свой первый раз, пожалуй,сбежала бы без оглядки с брачного ложа. И Белый волк окончательно нас бы засмеял.

Потом кое-как перестилали пышные облака постели. Благо, в гардеробе прежних хозяев нашлось всё необходимое.

Наивные, пытались уснуть – ведь ночь уже наступила, узкий серп месяца выкатился на небо и светил ярко и ровно, заливая серебристым сиянием горные спины. А завтра предстоял сложный день, и нам бы пригодились силы… ну а мне, честно говоря, способность ходить.

Довольно долго искренне пытались сделать вид, что засыпаем.

Но в конце концов сдались.

Тем более, что на третий раз у Бьёрна почти получилось не пропадать. Но в конце концов, крышу у него снесло опять – к моему удовольствию, хотя к нему и примешивалась доля сожаления. Всё-таки выяснилось, что в ревнивую собственницу я превращаюсь прямо на глазах. Мне хотелось обозревать свои сокровища, а не только трогать. Но всё же, когда я закрывала глаза, в ночной темноте так легко было поддаться иллюзии, что всё хорошо... А мои пальцы и губы с готовностью рисовали мне то, чего не хватало глазам.

...Месяц уже спрятался, когда изголодавшийся муж наконец-то выпустил меня из рук и дал отдыха. Сонная, исцелованная вусмерть, уставшая и ощущающая себя, как будто по мне Клык основательно потоптался со всей своей поклажей, - короче, ужасно счастливая, я лежала на плече засыпающего Бьёрна, и лениво соображала.