Книга Невидимый муж, страница 196 – Анна Снегова

- Мы и сами не знаем, - тихо отозвался Мимир, по-прежнему глядя в одну точку.

- Мне кажется, что-то важное исчезнет из нашего мира, если магия покинет его. Если останется только в сказках и легендах. Если о йотунах будут рассказывать у костров как о страшилках для детей. Я не могу не думать вот о чём. Сегодня никто не заступится за йотунов. Завтра истребят барсов…

- Асы и сами с успехом передохнут… - проворчал Бьёрн.

- …А послезавтра начнут охотиться на магов – просто потому, что мы не такие, как обычные люди, и нас все боятся.Захотят забрать то, что у нас есть, выгнать из нашего родного дома, как асы делали с йотунами… Только представь себе мир, в котором не останется магии! Я бы не хотела жить в таком грустном мире.

Бьёрн махнул на меня рукой:

- Ты у меня неисправимый романтик и оптимист. Даже самое страшное чудище готова простить. Тебе дай волю, ты и бабке на грудь кинешься с всепрощающими объятиями. Мне такого не понять! Но это твой выбор. Имей в виду – на случай, если это чудо-юдо на тебя кинется, чтобы сожрать в награду за спасение, я буду рядом.

- И я… - пробасил Мимир, сверкая фиолетовым глазом.

Отцепив от седла, Бьёрн кинул мне последнюю флягу.

Я поймала и крепко прижала к груди драгоценное сокровище.

- Кто у вас тут был главный? – робко спросила Мимира.

Мой друг уверенно показал на ту, самую крупную фигуру, самую непокорную, которая бросилась мне на глаза первой. Гигант, что пытался выбраться из скалы, к которой прикипел намертво.

- Это Эгир. Узнаю старого упрямца.

Теперь уже и я видела - подобие каменной короны на голове, в которой недоставало зубцов.

Дрожащими от волнения пальцами я вытащила из фляги притёртую крышку. Обострившееся до предела чутьё говорило мне, что процесс окаменения ещё не стал необратимым и я успела вовремя. Хотя времени у каменного великана оставалось совсем немного, оно стремительно истекало, и то, что я собиралась сделать, было его единственным шансом.

Это давало хоть какую-то надежду на ответную благодарность.

Но зная вредный характер йотунов, очень малую.

Правда, у меня ещё оставалась моя магия.

Я взмахнула рукой, когда скалы дрогнули под каплями воды, и груда камней зашевелилась. От властного веления моей магии лишние валуны разметало во все стороны. Новорожденному во второй раз йотуну следовало помочь. Я заставила скалу «отпустить» из своих ревнивых каменных объятий чёрного исполина Эгира.

Он вывалился к моим ногам в туче пыли, и земля дрогнула.

Бьёрн оттащил меня подальше. И на всякий случай спрятал у себя за спиной. Рядом безмолвным стражем застыл Мимир.

Эгир медленно поднялся, расправляя плечи. Я поразилась тому, какой же он был гигантский – куда больше моего друга.

С сухим хрустом йотун расправлял одну руку, потом другую. Потягивалсязатёкшей шеей. Ощущение непередаваемой, изначальной мощи земли, которое источала его массивная фигура, заставляло меня чувствовать себя букашкой у ног исполина. Я притихла и ждала, что будет дальше.

Наконец, аметистовые огни глаз вспыхнули на чёрном лице, обросшем булыжниками бороды.

Сверкающий яростным огнём взгляд безошибочно сфокусировался на мне.

- Это ещё что такое?.. – пробасил Эгир на йотунском наречии.

Я вырвалась из рук Бьёрна и сделала шаг. Ответила на том же языке, тщательно подбирая слова, которые успела уже почти забыть: