Книга НИИ ядерной магии, страница 57 – Анна Гращенко

Бодрым шагом до станции было полчаса ходу, а прибавить девяносто килограммов на плечи — и в поезд Фима сядет уже с двумя обездвиженными телами.

— Так и сделаем, — подытожила девушка.

Она вскочила с места, Красибор сделал то же. На секунду уже она взяла его за руку:

— Мне жаль, что твой отец ещё одни сутки будет сражаться с недугом в одиночку, — сказала она искренне, неотрывно глядя в его глаза цвета тины. — Мы всё это решим.

— Хорошо, — благодарно кивнул Красибор, погладив большим пальцем её ладонь. — Идём.

Они поспешили каждый в своём направлении: Фима побежала обратно в гостиную, чтобы забрать их записи. А Красибор вернулся к теплицам. Он надеялся приспособить для транспортировки что-то из садового инвентаря. Мужчина был на полпути к стеклянной махине.

— Крас! — раздался крик позади.

Мужчина обернулся и увидел перевесившуюся через подоконник Фиму:

— Конспекты пропали! И книги тоже! — выкрикнула она, едва не плача.

Красибор не успел придумать, что ответить так, чтобы и своё отчаяние не сильно демонстрировать, и Фиму успокоить, и попутно как-то взятьсебя в руки. Он открыл было рот, когда спину окатило волной жара. Она была такой сильной, что плотная ткань его толстовки мгновенно прогорела насквозь и подставила спину последовавшим за огнём осколкам стеклянного купола и деревянным обломкам.

Следом, как цепочка домино, раздалось ещё три взрыва.

Арифметика успела нырнуть за окно, и осколки едва её задели: пара царапин и только. Она прижималась к стене, глядя на разгромленную ударной волной гостиную, и боялась выглянуть на улицу. Когда за четвёртым взрывом не последовал пятый, она вытерла тыльной стороной ладони слёзы, шмыгнула носом и, наконец, заглянула за оконную раму.

Красибор лежал на земле, и даже на расстоянии девушка видела, как сильно обгорела его кожа. Он не двигался. Позади него ярко-алое пламя с облизывало останки теплицы. Где-то там горел её иван-чай, вспыхивая розовыми вспышками, плакал шиповник, звала на помощь белая лапчатка. И никому ведьма не могла помочь. Была лишь Фима и всё.

Встревоженные сосны мелькали так быстро, что сливались в сплошное зелено-коричневое полотно, и Фима не смогла бы ничего среди них заметить, даже если бы вглядывалась. Она неслась во весь опор, крепко зажав между ног осиновое древко метлы. Вцепилась в держак что есть мочи и молилась Богу и богам, душам и духам, чтобы магических сил вплетённых в прутья ирисов и веток цветущего каштана было достаточно, чтобы добраться до места назначения. Она крепче сцепила ноги вокруг стяжки метлы и наклонилась, прижавшись животом к древку. Это помогло ей немного ускориться и выиграть ещё несколько минут.

— Тётушка! — закричала она ещё на подлёте. — Тётушка!

Негомила Воротынская выглянула из окошка, обрамлённого мудрёными наличниками, и сразу догадалась посмотреть наверх. Она не стала кричать что-то в ответ, спрашивать. Лишь стянула через голову фартук и поспешила встретить племянницу на крыльце. На всякий случай она сразу обулась и нацепила на нос очки для дали. С тех свисали длинные шнурки, украшенные сверкающими кристаллами и бусинами.

— Беда, — выпалила Фима, резко затормозив перед самым носом тёти. — С Александром и Красибором.

Негомила Варфоломеевна выгнула бровь, но из списка вопросов выбрала лишь те, что ждать не могли: