Книга Перерождение, страница 133 – Галина Чередий

Вскинув голову и гордо выпятив подбородок, я развернулась и буквально влетела лицом в грудь Риэра.

– Какого же хрена! – зашипела, схватившись за пострадавшую больше всего челюсть.

– Да что же ты резкая-то такая?! – обхватил он мое лицо, изучая ущерб.

– А ты зачем крадешься за мной?

– Я не крался, а просто догонял. Не моя вина, что ты топаешь и сопишь так, что ничего вокруг не слышишь.

– И зачем же ты меня догонял? Сообщить, что свободные передвижения по твоей территории мне запрещены? – набычилась я, готовясь отстаивать свое право на элементарные прогулки.

– Вообще-то, я собирался предложить объявить зоной нашего перемирия все мое поместье и ввести это правило на все время твоего пребывания здесь, – говоря это, Риэр посмотрел куда-то в сторону, хмурясь так, словно и сам не мог поверить вылетавшему из его рта.

И-и-и… я ощутила себя… дурой. Горло почему-то предательски сжалось, а глаза защипало.

– Но твоя идея запереть тебя в доме и заниматься непотребствами тоже ничего так. У меня где-то и наручники завалялись.

– Вот кто бы сомневался! – закатила я глаза. Дважды дура!

– И, кстати, ты обещала мне готовить. – Альфа обхватил меня за плечи и, не обращая внимания на мои взлетевшие в удивлении брови, стал прямо-таки тянуть в сторону дома.

Ну правильно, я не одна такая тут, желающая по полной поиметь выгоду от ситуации. Выключаем рефлексию, Рори, вот прям начисто.

– А если я ужасно готовлю? – фыркнула я и, расслабившись, прижалась к боку мужчины на ходу. Удобненько, однако.

– Было бы так, говнюк рыжий на твоейкухне столько не терся бы. – Напоминание о Витрисе снова отозвалось болезненностью в центре груди, и, явно учуяв это, Риэр тут же добавил: – Забудь. Нельзя привязываться к кому-то, кого не знаешь достаточно давно и хорошо.

– Никто никого не знает достаточно хорошо, и время тут совершенно не при чем. – Альфа как-то странно покосился на меня и только неопределенно пожал плечами.

Едва мы вошли в дом, нам навстречу, с вызывающе задранным трубой пушистым хвостом, вышел Барс и, остановившись у ног Риэра, кинул на его белоснежную правую кроссовку трупик мыши. А может, юной крысы, я не разбираюсь, но уж больно тушка была упитанной.

– Это, блин, что? – брезгливо попятилась я подальше от убиенного грызуна.

– Жертвоприношение! – неожиданно расплылся в довольной улыбке Риэр, наклоняясь, и без тени отвращения поднял серенькую пакость за хвост, словно необычайно ценный трофей. – Продолжишь в том же духе, вонючка, и я тебя прям зауважаю.

– Фу, не смей больше брать такую гадость в рот! – ткнула я в кота пальцем, но тот только махнул хвостом, демонстрируя отношение к моим приказам.

– Гадость – это та хрень химическая, которой ты его пичкаешь! – встал напротив альфа, рядом с пушистым нахалюгой. – Кот должен ловить и жрать мышей и птичек.

– У них глисты, блохи и прочие мерзости! – уперла я руки в бока, воинственно встречая его взгляд. – И его корм не гадость, а идеально сбалансированное питание!

– Да ты понятия не имеешь, из какой дряни на самом деле делают это питание! – уперся Риэр. – В гроб его раньше времени загонишь этой отравой!

– А грызуны – переносчики чумы, чесотки, холеры и этого… тифа! – блеснула я познаниями, хотя не очень была уверена насчет последнего. Но какая разница, главное – завалить оппонента большим количеством аргументов.