Книга Лилия между тернами, страница 84 – Галина Чередий

И он бросается вперед, но он так жутко пьян и неуклюж, что мне удается увернуться.

— Пошелты, Рим! Я никому не принадлежу! И не смей касаться меня своими грязными руками! Не тогда, когда ты весь провонял своими шлюхами! — в ярости кричу я и бегу в сторону лестницы.

— Что? — взревел он и, собравшись, догнал меня и схватил за волосы.

Я завопила от боли и извернувшись ударила его по лицу, даже не заметив, что выпустила когти. Яркие борозды проявляются на его щеке, и кровь струйками начинает стекать вниз на шею и одежду. Римман даже не поморщился и только толкнул меня на стену, выбивая воздух из легких. Он прижал меня своим раскаленным телом и схватил за руки, зафиксировал их над моей головой, больно сжимая. Его рот настойчиво пытался поймать мои губы, но я орала и уворачивалась, пытаясь лягнуть его и вывернуться из-под него. Отчаявшись поймать мои губы, Римман стал жадно целовать все, что попадалось. Его горячий рот впивался в мои щеки, лоб, соскальзывал на шею, царапая щетиной и зубами, и возвращался обратно, не давая ни секунды передышки. Мерзкий чужой запах доводил меня до безумия, и я продолжала рваться изо всех сил, но моё тело уже предавало меня.

Каменный член Риммана вдавливался в мой живот, и он бесстыдно терся им об меня, рыча и все усиливая дикий напор своего рта. Он перехватил мои запястья одной рукой, а второй задрал мою футболку и сжал грудь. Боже, как же я хотела ничего не чувствовать сейчас, но моё глупое, слабое тело выгнулось дугой навстречу его прикосновению.

— Я не позволю тебе отталкивать меня! — захрипел Римман в мою пылающую кожу и впился зубами, заставляя ноги подогнуться от того, как чистая похоть ударила меня в живот и мгновенно заставила вскипеть мозг. — Ты моя, Ники! Слышишь! Ты хочешь меня! И я никогда не позволю тебе перестать меня хотеть!

Мне хотелось орать от отчаяния, потому что он был прав. Как же я его ненавидела за это прямо сейчас, но ничего не могла поделать. Моё тело горело и истекало влагой, стоило ему лишь коснуться меня. Мой разум отказывался противостоять огненному смерчу убийственного желания. Моя кошка хотела облизывать всю его кожу, и ей было плевать, что я задыхаюсь от осознания того, что другая женщина ласкала её совсем недавно. Все во мне изнывало от желания ощутить внутри его жесткое и подчиняющее вторжение и покориться ему.

Слёзы брызнули из моих глаз, и я не знала, чего в них больше— горечи от собственной слабости перед этим мужчиной или отчаяния от того, что он не во мне так долго.

— Отпусти! — всхлипнула я, подставляя сама свой рот под его алчные поцелуи и погружаясь в это безумие все стремительней и глубже. — Ненавижу тебя! Боже, как же я тебя сейчас ненавижу!

— Я знаю, — прохрипел Римман, и его рука соскользнула с моей груди и, отодвинув трусики, накрыла лоно.

Я вскрикнула, умом желая оттолкнуть его, потому что знала, что он найдет там. Я уже вся истекала для него. Едва пальцы Риммана погрузились в мои мокрые складки, он дернулся и, запрокинув голову, закричал. И непонятно, чего было больше в этом крике то ли торжества, то ли боли. Он опустил голову и прижался своим лбом к моему, вдавливая мой затылок в стену, не давая отвернуться.

— Ненавидишь меня, моя сладкая Ники? — зарычал он мне в лицо. — А ты знаешь, как я тебя ненавижу? Ненавижу за то, что хочу до исступления, до того, что себя теряю. Зачем ты только явилась опять и разорвала меня в клочья? Говоришь, шлюхами от меня несет? Так это потому, что я к ним сегодня и ездил. Решил, что буду тр*хаться до онемения, до изнеможения, пока не вытравлю тебя из своей крови!