Книга Перерождение. R+R FOREVER, страница 2 – Галина Чередий

— Пошли! — скомандовал я, едва мой телефон пиликнул сообщением от Витриса. Он открыл нам изнутри стальную дверь клуба, а это значит, что для находящихся внутри его владельцев, одного со мной вида, и для посетителей, плевать какого, которых мы найдем ниже первого этажа, наступил гребаный судный час и его никто из них не переживет.

Настоящей злости во мне не было, пока мы без труда прорывались сквозь визжащую и паникующую толпу, одновременно и прорежая ее. Не все отсюда выйдут, ой не все, но и не жалко, все мир почище будет.

— Риэр, ты тут нужен! — В голосе Витриса, крикнувшего со стороны лестницы, сильное напряжение, и я уже ощутил его причину.

Ментальная ударная волна силы альфы рвется оттуда, прошивая меня, бросая вызов, запуская неминуемое обращение. Витрису и остальным не выстоять против такого, а для меня не проблема. Была бы тут Рори, вообще не сходя бы с места размазала этого изврата — владельца клуба — по стене, оставив лишь пятно, но я перестал брать ее на силовые операции по поиску и вызволению обращенных после первого же ее участия. Творилось там такое… Зверорожденные ох как неохотно расставались с вековыми привычками относительно положения обращенных, некоторые фанатично готовы были драться за право кусать тех, кого сочтут нужным, и иметь их в качестве рабов. Нет, даже несам факт, что она участвует в подобной мясорубке, меня смущал. А то, какими глазами она смотрела в первый момент на освобожденных. Одно дело — потом общаться с ними в процессе реабилитации, но совсем иное — видеть воочию их, иногда в цепях, клетках, бывало, привязанными к станкам для секса, распятых, в крови и ранах, пропахших унижением и чужой низменной похотью, сломленных, с пустыми, лишенными всякой надежды глазами. Короче, бесилась Рори страшно, но смирилась.

— Ты! Предатель своего вида! — зарычал на меня альфа-хозяин, имени которого и знать не хочу. — Я ведь слышал о тебе! Это обращенная шлюха сделала из тебя послушного своей воле пса! Ты позор, а не альфа!

Я безразлично кивал ему, зажатому моими парнями в угол, но не способными напасть на него, пока урод так щедро поливал их подавляющим воздействием. Его сука-жена, добровольно участвовавшая в бизнесе, уже валялась со свернутой шеей на полу, как и несколько членов их стаи и прихлебателей.

— Ребятки, идите освобождать пленников! — приказал я, быстро снимая одежду и пристраивая ее подальше в чистом местечке. А то с этими резкими обращениями шмоток не напасешься.

— По твоей вине наш вид выродится! Старые законы должно блюсти! — продолжал плеваться ядом мой противник, но голос его уже ломался, сигнализируя о скором перевороте. — Дерьмо! Ничтожество! Подкаблучник!

Я не стал ему отвечать. Он этого не заслуживал. Сменил ипостась, и мы сшиблись, разнося все вокруг и кромсая друг друга когтями и зубами. Впрочем, закончилось все слишком быстро. Гребаный слабак, только и умевший, что унижать и насиловать тех, кто заведомо слабее, сдох через краткие секунды.

— Так, нужно поторапливаться! — крикнул Витрис, вынося на руках девочку с огромными синими глазами максимум лет одиннадцати. — Полиция может нагрянуть через считанные минуты.

Я еще не успел одеться, когда из задней части подвала появился Костя, придерживая за плечи мальчишку-подростка, единственным прикрытием наготы которого было похабного вида бордовое покрывало с кистями, видно, сорванное где-то по ходу. Едва увидев меня, мальчишка рухнул на колени, скручиваясь в клубок, и взвыл отчаянно и истошно, на одной, вынимающей душу ноте. И я сразу вспомнил момент, когда нашел однажды Витриса. Посмотрел на трупы альфы и его пары, и захотелось оживитьих и прикончить еще раз, уже на глазах мальчишки-жертвы.