Книга Ты вернешься!, страница 54 – Галина Чередий

— Ну убить то ты меня обещала и, может, хотела с самого начала, но это никак не мешало тебе сносить мне башку исключительно в постельных баталиях, как и регулярно терять свою собственную. — напомнил я и ей и себе.

— Я тогда была дурой, которая купилась на твою виртуозную актерскую игру во влюбленного без памяти и не представляющего себе жизни без меня парня.

Это еще что за пробросы? Не в первый раз причем. Во многом меня можно упрекнуть, но вот в лицемерии с ней — ни хрена!

— Да ладно, Эрин, ты тоже была достаточно убедительна в роли способного на любовь живого существа, тогда как на самом деле, просто развлекалась, используя меня как секс игрушку, никогда всерьез не внося в систему своих жизненных координат. А наигравшись перешагнула, как через мусори ушла не оглянувшись.

— Как будто было на что оглядываться! — коктейль из честного жесткого гнева, вкупе с ее ментальной мощью, явно вырвавшейся из-под контроля Эрин, шибанул мне в башку, чуть не спровоцировав таки кинуться на нее. Охренеть, освежает и без того яркие до ожогов воспоминания. — И напоминаю, что на данный момент я состою в паре и ты пытаешься взять чужое.

— И с какой стати меня это должно колыхать? Не я ведь тот, кто вынужден и согласился отдавать свою женщину тому, кто сильнее. Иначе вместо тебя тут стоял бы твой ссыкун супруг. Хотя, скорее всего, уже испускал бы последний вздох. Но, по крайней мере, он не сдох бы прогнувшимся и отдавшим самое дорогое чмом. Как по мне — лучше так, чем жить дальше, сглотнув подобное унижение.

Если бы перед таким выбором тогда был поставлен я, то реально дрался бы за тебя до последнего с соперником. Вот только, ты мне возможности подобной не оставила, своей примовской гадской волей решив все самостоятельно и свалив.

— Это лишний раз подтверждает — твои страстные речи о том, что без меня тебе нет смысла жить были чистым притворством. Не говоря уже о том, что ты в принципе не слишком долго горевал о моем уходе и быстро утешился, хоть и компенсировать пришлось качество количеством, да?

— Че за фигню ты несёшь? — не выдержав, рявкнул в ответ.

— Если ты думаешь, что я унижусь до пояснений, то ошибаешься. — голос Эрин контролировать и удерживать на уровне минус хреналион градусов еще удавалось, но вот взгляд уже наотмашь хлестал меня бешеным пламенем едва сдерживаемой ярости. — Какой в этом смысл, если ты явно намерен и дальше лицемерить тут, изображая преданного и брошенного. Это же позволяет тебе оправдываться в собственных глазах.

— Да на кой хрен мне какие-то оправдания? Я никогда не был нечестен с тобой. Я не видел тогда жизни без тебя. — и не собираюсь рассматривать такую перспективу теперь. — Я вообще хер знает как смог выжить после твоего ухода.

— Думаю тебе в этом изрядно помогли те человеческие женщины, которых ты таскал в ту же постель, где умело дурил голову и мне.

Эти слова врезались в мой разум, будто были камнями и в первый момент оглушили, замедлив полное осознание, что же я услышал. А когда, мгновения спустя, все же осознал, то это сработало как новый каменный обстрел, но ужекуда как более мощный и лупящий в район сердца.

— Да что за ..! — в пелене растравленной ею злости мелькнула брешь смутного воспоминания.

Восемь недель после ее ухода. Второе подряд полнолуние без нее. Гребанных пятьдесят девять дней ожидания, бесплодных поисков, блужданий в лесу, призывов до сорванного горла, тоски, и, наконец, черного непроглядного отчаяния. Я сорвался. Прямо сходу и в жесточайший штопор ушел. Нажирался до невменоза. Искал её, надрывая в бесполезных воплях лёгкие, потом искал уже драк, где только мог и находил их в достатке. И да, несколько раз просыпался не один, ни хрена не в состоянии вспомнить, когда и как умудрялся подцепить и притащить в свою берлогу тех женщин, что между нами было, и было ли в принципе. Как они вообще соглашались идти с практически невменяемым, бухим в дымину и наверняка окровавленным мною куда-то? Я блевал от отвращения к себе по утрам, но еще до обеда опять доходил до состояния лютого бешенства, заливался в дрова и все заново.