Онлайн книга «Третья девушка»
|
– Возможно, никакой крови во дворе не было. Возможно, это плод живого воображения швейцара-ирландца. – Скорее всего, расплескавшееся молоко, – заметила миссис Оливер. – Как он мог разглядеть в темноте? Но что все-таки произошло? Пуаро уклонился от прямого ответа. – Девочка думает, что «кажется, совершила убийство». Это убийство? – Вы думаете, она кого-то застрелила? – Можно предположить, что она в кого-то стреляла, но практически промахнулась. Несколько капель крови, и только. Никакого трупа. – Ах, – вздохнула миссис Оливер, – до чего же все запутано! Ведь если кто-то убежал, вы бы ведь не подумали, будто его убили, правда? – C’est difficile, – сказал Пуаро и повесил трубку. II
– Я немножко беспокоюсь, – сказала Клодия Риис-Холленд. Она налила себе еще кофе из кофеварки. Фрэнсис Кэри широко зевнула. Они завтракали на кухоньке своей квартиры. Клодия была одета и готова начать деловой день. Фрэнсис все еще пребывала в халате, накинутом поверх пижамы. Черные волосы падали ей на лицо, закрывая один глаз. – Из-за Нормы, – продолжала Клодия. Фрэнсис опять зевнула. – С какой стати? Рано или поздно она позвонит или просто вернется. – Ты думаешь? Знаешь, Фрэн, мне как-то не по себе: что, если… – Не вижу почему, – сказала Фрэнсис, налила себе еще кофе и отхлебнула его с некоторым сомнением. – Понимаешь, ведь, в конце концов, мы за Норму не отвечаем, верно? Понимаешь, мы же не обязаны приглядывать за ней, кормить ее с ложечки и все прочее. Она просто квартирует с нами. Откуда такая материнская тревога? Нет, я беспокоиться не стану. – Меня это не удивит. Ты ведь никогда ни из-за чего не беспокоишься. Только мое положение немножко не такое, как твое. – Что значит – не такое? Из-за того, что квартиру снимаешь ты? – Ну, оно у меня, если хочешь, несколько особое. Фрэнсис в третий раз зевнула так, что у нее затрещало за ушами. – Вчера я легла уж не знаю когда. Вечеринка у Бэзила. Жутко себя чувствую. Ну, авось черный кофе поможет. Налей себе еще, пока я весь не выпила. Бэзил не успокоился, пока мы не попробовали новые таблетки – «Изумрудные грезы». Только, по-моему, все это чепуха и не стоит того. – Смотри, опоздаешь в свою галерею. – А, ладно. Обойдутся. Никому и дела нет. Вчера я видела Дэвида, – добавила она. – Разодет в пух и прах и, нельзя отрицать, выглядит очень и очень. – Неужели и ты не устояла, Фрэн? Он же невозможен. – Да, я знаю, ты так считаешь. Ты ведь у нас пай-девочка, Клодия. – Вовсе нет. Но твои друзья-художники мне не слишком нравятся. Пробуют наркотик за наркотиком и либо валяются без сознания, либо готовы лезть в драку с поводом и без повода. – Я ведь не наркоманка, деточка, – сказала Фрэнсис, посмеиваясь. – Мне просто интересно на себе попробовать, что это такое. И многие там вовсе не так уж плохи. Дэвид пишет по-настоящему, когда хочет. Поверь мне. – Только хочет Дэвид писать очень редко, так ведь? – Ты все время точишь на него нож, Клодия. Тебе очень не нравится, что он приходит сюда к Норме. Да, кстати о ножах… – Ну? Что о ножах? – Просто не знаю, – медленно произнесла Фрэнсис, – говорить тебе или нет. Клодия взглянула на свои часы. – У меня нет времени. Скажешь вечером, если тебе надо мне что-то сказать. И сейчас мне не до того. – Она вздохнула. – Просто не знаю, как поступить. – Ты о Норме? – Да. Может, все-таки сообщить ее родителям, что мы не знаем, где она? – Это было бы очень не по-дружески. Бедная Норма, почему ей нельзя сбежать куда-то, если у нее есть такое желание? – Но ведь Норма не совсем… – Клодия умолкла. – Да, действительно не совсем. Non compos mentis. [11] Ты ведь об этом. В эту жуть, где она работает, ты звонила? «Домашние птички», так, кажется? Ах да, конечно, звонила. У меня совсем из головы выпало. – Так где же она? – жестко спросила Клодия. – Дэвид вчера ничего не говорил? – Дэвид как будто ничего не знает. И вообще, Клодия, какое это имеет значение? – Для меня имеет, – сказала Клодия, – потому что мой шеф приходится ей отцом. Рано или поздно, если с ней что-нибудь случится, у меня спросят, почему я не сочла нужным упомянуть, что она не вернулась домой. – Да, пожалуй, они к тебе могут предъявить претензии. И все-таки с какой, собственно, стати Норма должна докладывать нам, что она куда-то собралась на день-два? Или даже на две-три ночи? Ведь она же здесь не в гостях. И тебе никто не поручал ее опекать. – Да, но мистер Рестарик счел нужным упомянуть, как он рад, что она живет тут с нами. – А потому ты обязана бежать и ябедничать на нее всякий раз, когда она куда-нибудь исчезнет без позволения? Наверняка влюбилась по уши в кого-то нового. – По уши она влюблена в Дэвида, – сказала Клодия. – А ты уверена, что она не прячется у него в квартире? – Не думаю. Ты же знаешь, у него на самом деле ничего к ней нет. – Тешишь себя надеждой? – заметила Клодия. – Ты ведь к Дэвиду сама неравнодушна. – Вовсе нет! – возразила Фрэнсис резко. – Ничего похожего. – Тем не менее Дэвид крепко зацепился, – сказала Клодия. – Не то зачем бы он заходил узнать, здесь ли она? – Ну, ты быстро его выпроводила, – сказала Фрэнсис. – А я думаю, – добавила она, вставая и разглядывая свое лицо в кухонном, довольно безжалостном зеркальце, – я думаю, на самом-то деле он приходил ко мне. – Нет, ты просто идиотка! Он искал Норму. – Она чокнутая, – отрезала Фрэнсис. – Иногда и мне так кажется. – Тебе кажется, а я знаю. Вот что, Клодия, я тебе кое-что скажу. Тебе надо это знать. На той неделе у меня лопнула бретелька бюстгальтера, а я торопилась. Я знаю, ты не любишь, когда в твоих вещах роются… – Безусловно, не люблю, – вставила Клодия. |